Светлана Алешина - Алиби второго сорта

– Занятный тип, – сказал Карташов. – Нес какую-то ерунду, был пьян. То сбивался на истерику по поводу того, что умер отец, то грозил какими-то знакомыми, то впадал в оцепенение. В общем… – Олег вздохнул и выразительно покрутил пальцем около виска. – Я как раз проходил к себе в кабинет, чтобы начать все это, понимаешь… – он сделал широкий жест, обведя закуски и выпивку, – а он в коридоре здесь концерт дает.

– А с ним можно поговорить? – поинтересовалась Лариса.

– Лучше завтра, – тут же махнул рукой Карташов. – Сейчас обстановка не та… Он пьяный, мы, так сказать… выпивши… слегка.

– Ну понятно, – согласилась Котова.

Карташов дал распоряжение подчиненным разлить виски по рюмкам, потом посмотрел на Ларису и неожиданно сделал блестящий вывод:

– А занимаешься ты этим делом, кстати, потому, что тебя попросил Степаныч.

– Угадал, – потрафила его самолюбию Лариса.

– Вот за это давай и выпьем. – И Карташов, совсем радостный оттого, что он выглядит в глазах подчиненных суперкрутым, сам наполнил рюмку Ларисы.

– Я вообще-то за рулем, и первую рюмку подняла просто за компанию, надеясь на твое заступничество, если вдруг меня задержат за рулем в нетрезвом виде, – с улыбкой сказала Котова.

– Сегодня у тебя зеленый свет, – сделал широкий жест Карташов. – Я всех этих гаишников…

– Нет, я больше не буду, Олег, – отказалась Лариса. – Одна рюмка – это предел. Если больше – возникнут проблемы с координацией…

– Да ладно тебе! Возьмем шофера, он тебе твою «Ауди» в целости и сохранности… Нужны же в конце концов праздники! – разошелся Карташов.

Лариса позволила себя уговорить. Проглотив виски, она сразу же почувствовала опьянение. Видимо, давно не пила. Действительно, последний раз она себе позволяла спиртное где-то около месяца назад.

– Так все-таки что же там произошло? – после того, как один из оперативников закончил рассказывать очередную историю из ментовской жизни, спросила Лариса у Карташова.

– Гунин! Ты занимался этим делом? – крикнул Олег.

– Так точно! – отрапортовал лейтенант.

– Расскажи обо всем подробно Ларисе Викторовне.

– Есть! – Гунин встал и начал с самым серьезным видом: – Приехали мы в семнадцать двадцать пять.

Из разговора с лейтенантом, состоявшегося в коридоре, куда его попросила выйти Лариса, чтобы им не мешали, выяснилось следующее – милицию вызвали соседи Солодова. Их внимание привлек крик Солодова-младшего, то есть Андрея. Гунин сразу же предупредил Ларису, что соседи относятся к Андрею не очень хорошо. Более того, они сразу же высказали подозрение, что это он убил своего отца. Мол, вернулся в Тарасов из Израиля не в духе, отец был им очень недоволен, и эти два обстоятельства, а также то, что Андрей был большим любителем выпить и поскандалить, вполне могли быть причиной, что под пьяную руку он отца-то и порешил.

Лариса про себя сразу же отметила, что вместе они не пили, выпил он раньше, на квартире Городова. Андрей пришел домой просто для того, чтобы взять бутылку коньяка. «Нужно еще сопоставить время, – подумала про себя Котова. – Семнадцать двадцать пять – это хорошо. Спасибо педанту Гунину. Нужно выяснить, во сколько ушел Андрей от Городова».

А Виктора Васильевича задушили. На шее были обнаружены характерные следы удушья. Более подробные сведения о том, как убили Солодова-старшего, станут известны только завтра после экспертизы.

– Сынок это, – в сторону произнес Гунин, поиграв желваками, строя из себя положительного героя. – Сейчас ни отцов, ни матерей не уважают. По пьянке прикончил, и все. Отношения там были плохие, вот и…

– А соседи вызвали милицию, потому что услышали шум? – уточнила Лариса.

– Потому что этот крендель начал орать, хвататься за голову, выбежал на лестничную клетку, – объяснил лейтенант.

– Значит, он поднял шум сам, уже после того как убийство было совершено?

– Убил сгоряча, а потом ужаснулся и начал орать, – предположил Гунин. – Он какой-то ненормальный, сразу видно. Завтра отоспится, вы с ним побеседуете, сами поймете.

Лариса кивнула. Конечно, она с ним поговорит. Может быть, конечно, Гунин и прав. Ведь она этого Андрея знать не знает, какой он человек. Тогда ей делать здесь больше нечего, и Степаныч получит великолепный аргумент для обвинений в адрес жены и ее «родственничков», которые дошли до того, что убивают собственных отцов. Эту сцену Лариса тут же и представила себе в лицах.

Но все-таки это было бы слишком просто. Лариса поблагодарила Гунина за информацию и, кивнув в ответ на его очередное пощелкивание каблуками, вернулась вместе с ним в кабинет. А там уже совсем веселый Карташов сообщил ей еще нечто интересное.