Марина Серова - Имя убийцы

Такая реакция на меня не была редкостью. Женщины нередко воспринимают меня как соперницу, хотя я чаще всего вовсе не собираюсь посягать на их возлюбленных. Кто знает, может быть, эта девушка влюблена в своего начальника и в каждой посетительнице видит потенциальную конкурентку? А почему, собственно, обязательно в начальника? Может быть, в охранника. Он, кстати, очень даже ничего.

Девушка открыла дверь в кабинет и пропустила меня вперед. Сергей сидел за столом и был занят вводом данных в свой ноутбук. Услышав, что кто-то вошел, он закрыл файл и встал мне навстречу. Выглядел он вполне прилично для человека, который вчера чуть не отдал богу душу.

– Здравствуйте, Татьяна. Проходите, садитесь. Еще раз прошу прощения за причиненные неудобства.

Я не стала уверять его в том, что он совершенно меня не побеспокоил. Не то чтобы я была на него обижена, просто не хотелось продолжать обмениваться пустыми фразами. Меня всегда удивляла люди, способные говорить ни о чем. Слов много, а смысла – ноль…

Я молча села в кресло. Сергей нажал кнопку громкой связи и коротко сказал:

– Светлана, зайдите, пожалуйста.

Светочка не заставила себя долго ждать: впорхнула в кабинет и вопросительно захлопала ресницами. А девочка она фигуристая: высокая грудка, плотные ножки – в общем, сбитенькая. Многие мужчины посчитали бы ее фигуру идеальной. Но, по всей видимости, Беспалов к этим мужчинам не относился. Он совершенно спокойно вручил ей какие-то бумаги и попросил принести две чашки кофе, проигнорировав волнующую грудь, соблазнительно обтянутую кофточкой, и открытые по самое не хочу ноги. «Да, Светочка, – подумала я, – шансов у тебя ноль». Я мысленно сравнила Инну и секретаршу: небо и земля. И можно ли сравнивать гибкую, стройную, черноглазую лань и пусть молоденькую, хорошенькую, но все-таки коровку.

Как только «коровка» скрылась за дверью, я достала из сумки пакет со снимками и передала Сергею. Он приоткрыл его и, не доставая, бросил взгляд на фото, что лежало сверху. Мне не хотелось смотреть, как у обманутого мужа от боли и ярости сжимаются кулаки при виде своей обнаженной супруги в объятиях другого мужчины, и я отвела глаза в сторону. Ему сполна хватило одной фотографии. Он не стал рассматривать другие снимки, бросил всю стопку в ящик стола, встал и отошел к окну. Снова драматическая пауза.

Я не знала, что сказать. По-моему, любые слова звучали бы глупо. Захотелось уйти. В такие минуты человеку нужно побыть одному, а я, хотя присутствие мое и было вынужденным, как будто подглядывала в замочную скважину. Я уже собралась встать и попрощаться, но в кабинет постучали, после чего в дверях появилась Светочка с подносом в руках.

Мой клиент очнулся от мрачных дум и взял себя в руки. А я преисполнилась благодарности к этой голубоглазой «коровке» за то, что она избавила меня от неловкой ситуации. Светочка, виляя бедрами, прошла к журнальному столику и, нагнувшись так, что появилась возможность рассмотреть ее нижнее белье, поставила поднос. Но Беспалов возможностью не воспользовался.

Бедная Света! Столько стараний – и все коту под хвост. «Не человек, а ледяная глыба», – вероятно, думала она.

«Милая буренка, напрасно ты так стараешься. После только что увиденных фотографий он еще долго не сможет смотреть на женщин без содрогания», – пожалела я в душе секретаря Свету, с обожанием смотревшую на шефа большими ясными, лишенными интеллекта глазами и готовую исполнить любое его желание. Однако у него никаких желаний не возникло, и Светочка не солоно хлебавши ушла «пастись» в соседний кабинет.

Такое повышенное внимание со стороны слабого пола к моему пока еще клиенту интриговало. «Что в нем есть такого, чего нет в других мужиках?» – задумалась я. И тут же мысленно передразнила саму себя: «Что, что… – деньги, вот что! У него много денег!»

А кроме того, он, конечно, очень привлекателен внешне. Я сама с первого взгляда охарактеризовала его как «необыкновенно интересного мужчину». Есть в нем что-то голливудское. Ну да, он же безумно похож на Алека Болдуина: красивый брюнет с синими глазами.

«Стоп, – приказала я самой себе. – А то еще влюбишься, как дурочка, в своего клиента и будешь с глупым выражением лица кокетливо хлопать ресницами или, того хуже, начнешь показывать ему краешек кружевного нижнего белья». Я так устыдилась, что почувствовала, как заливаюсь румянцем.

Тем временем тарасовский Алек Болдуин достал конверт из внутреннего кармана клубного пиджака и передал его мне: