Матс Ульссон - Когда сорваны маски

В этот момент меня осенило: неплохо бы переговорить с Эви Карлссон, соседкой Оскара Хеландера, и я решил поискать номер ее телефона на hitta.se.

Эта моя затея увенчалась успехом. Эви сразу мне ответила.

Завершив разговор, я направился к ее дому. На этот раз даже не стал подходить к лифту, а сразу свернул на лестницу. Разбитое окно в квартире Хеландера было закрыто куском мазонита, поперек двери шла заградительная лента.

Я позвонил в квартиру Эви Карлссон. Она открыла.

– Узнаете?

Эви взглянула на меня, и ее глаза возмущенно засверкали.

– Он убит, – прошептала она.

– Да, я знаю.

– Но вы не сказали мне об этом.

– Я думал о другом, когда его собака вылетела через окно.

– Вы ничего не сказали мне о смерти Оскара, – повторила женщина.

– Я был в шоке.

– И чего вы хотите от меня теперь?

– Можно, я войду на минутку?

Эви впустила меня и заперла дверь. Такая доверчивость к людям редко встречается в наше время, когда по телевизору только и говорят что о бессовестных пенсионерах, которые обманом проникают в жилища себе подобных, а потом грабят и убивают их.

Эви жила в такой же квартире, что и Оскар Хеландер. С той только разницей, что у нее было гораздо чище, да и обстановка в целом совсем не производила впечатления спартанской. На полочках в аккуратно убранных шкафчиках стояло множество фарфоровых фигурок и фотографий в рамочках, с которых смотрели люди самых разных поколений. На подоконниках красовались цветы в горшочках. Но первым, что бросилось мне в глаза, была массивная тумбочка с древним ламповым телевизором.

– Сегодня нечасто такое встретишь, – заметил я, показывая на старичка.

– Но его вполне можно смотреть, – ответила Эви. – Не понимаю, почему я должна выбрасывать хорошую вещь?

Я кивнул.

– Мы можем посидеть здесь, на кухне, – предложила Эви, выдвигая стулья. – Хотите чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

На одной из полок стоял старый транзисторный приемник с выдвинутой антенной, настроенный, судя по доносящимся из него звукам, на волну местного радио.

– Итак, – начала хозяйка, – в прошлый раз вы представились работником домоуправления.

– Ничего подобного, – возразил я. – Я не отрицал, что я работник домоуправления, но и не утверждал этого. На самом деле я журналист. Нам сообщили, что ваш сосед торгует наркотиками, и я приходил навести справки. Оба мы знаем, что из этого вышло.

– Это была очень ласковая собака. – Глаза Эви наполнились слезами. – Я не выходила из дому без кусочка колбасы или конфетки, на случай если ее встречу.

Мимо по коридору прошел мужчина. Он помахал Эви рукой, увидев нас через незавешенное окно.

– Вы говорили, что Оскар не ходил мимо вашей квартиры, так? – (Она закивала.) – И вы, конечно, не видели тех, кто навестил его сегодня до того, как появился я?

– Нет, – вздохнула Эви. – Дверь Оскара ближе к лестнице, чем моя. Поэтому я не знаю, кто к нему ходит… или ходил, – поправилась она. Потом некоторое время помолчала и добавила: – Интересно, кому теперь достанется его квартира? Это ведь так важно – иметь хорошего соседа.

– А Оскар Хеландер был хорошим соседом?

– Он не мусорил и никому не мешал… Как вы думаете, что полиция сделает со второй его собакой?

– Думаю, они попытаются ее пристроить.

– Только бы не усыпили…

Рядом с транзистором лежала газета с кроссвордом и три авторучки. На шее Эви Карлссон по-прежнему висели очки на шнуре.

– Но даже если вы не видели, как Оскар выходил из дома, неужели вы никогда не разговаривали с ним?

– Иногда мы встречались в лифте, – задумчиво отвечала Эви. – Кстати, лифт работает?

Тут настала моя очередь качать головой.

– Сколько звонили – все бесполезно, – вздохнула Эви. – Не каждому ведь под силу спускаться и подниматься по лестнице. Я еще кое-как ковыляю, а как быть моей подруге, которая не встает с инвалидного кресла? Не можете поднять этот вопрос у себя в газете? Вы наверняка знаете того, кто там этим занимается.

– Посмотрю, что можно сделать, – пообещал я. – Расскажите мне об Оскаре. Какой он был?

– Оскар?

– Да.

– Очень молчаливый. Наверное, я больше разговаривала с его собаками, чем с ним.

– В газете написали, что он торговал из-под полы. Это так?

– Люди болтали разное, – пожала плечами Эви. – Не знаю… Мне он не мешал.

– Но мне точно известно, что у него был некий бизнес, – возразил я.

– Сейчас здесь бог знает что творится, – посетовала Эви. – А ведь какой был тихий район! Я живу здесь со времен постройки дома. С тех пор многое переменилось, особенно когда появились эти мотоциклисты…