Елена Обухова - Память камня

Войтех несколько раз пытался с ним поговорить, но каждый раз слышал в ответ одно и то же: «Я в порядке, тебе не о чем беспокоиться». В конце концов он списал это на стресс от пережитого. Войтех лучше, чем кто-либо, понимал, какую встряску для организма и психики представляет «почти смертельный опыт». Все прежние установки рушатся, система ценностей выстраивается заново, и этот процесс требует определенного времени и пространства. Поэтому он отстал от Долгова, надеясь, что тот сам справится со всем, через что ему приходилось пройти. Ведь Войтех в свое время справился, а у него к чудовищному опыту добавились крах карьеры и ссора с отцом. Из ступора его вывели расследования, которыми он занялся по поручению таинственного заказчика, и встреча с Сашей. Как минимум расследования у Долгова были.

И он погрузился в них с энтузиазмом, какого не демонстрировал раньше. Он брался за любое дело, готов был совсем не отдыхать между командировками, ему было все равно, посылают ли его в качестве врача или как руководителя, он даже ездил на простые проверки, которые ИИН стал проводить, отправляя на место предполагаемого события не целую группу с оборудованием, а одного или двух сотрудников для сбора предварительной информации и принятия окончательного решения.

Несмотря на график, Долгов не демонстрировал усталости, больше никто не слышал от него ставшие привычными жалобы на дискомфорт во время расследований. Он лишь постепенно отказался от удушающих галстуков и дорогих костюмов, сменив их на более удобные джинсы и свитеры крупной вязки. Пожалуй, именно это внешнее изменение заставило даже самых невнимательных осознать, что прежний Костя Долгов так и не вернулся с того расследования.

Сам он тоже прекрасно ощущал и осознавал эти изменения, но пока не мог понять, к лучшему они или к худшему. Его больше не преследовали кошмары и видения, связанные с погибшей много лет назад невестой, но так происходило каждый год, когда страшные даты миновали. И теперь он чаще видел в кошмарах тот вечер, когда его подстрелили. Он переживал его снова и снова, погружаясь в ужас ожидания верной смерти. Хорошо еще, что боли в этих снах никогда не бывало.

Единственным способом избавиться от кошмаров было уставать так, чтобы засыпать сразу, едва закрываешь глаза, и проваливаться в настолько глубокий сон, в каком не остается места ни для каких сновидений. Потому Долгов и работал на износ.

Ему было все равно, с кем ехать в командировку. Ни присутствие Лили, ни Нева, ни даже их обоих его не задевало. Лиля оказалась права, считая, что никакого глубокого чувства к ней он не испытывал. Она ему, конечно, нравилась, потому что настолько красивая женщина не может не нравиться мужчине, но его сердце не разбилось даже тогда, когда он одним из первых заметил появившееся на ее пальце обручальное кольцо. Долгов вообще сомневался, что это сердце все еще способно кого-то любить или из-за кого-то болеть.

Но в этот раз Войтеху с Анной удалось удивить составом команды даже его, казалось, в том числе потерявшего и способность удивляться. Долгов даже не смог бы с ходу ответить, чье присутствие шокирует и деморализует его больше: Егора или Карины.

Егор в его представлении был, конечно, тем еще засранцем, опасным и неуправляемым, но один раз они уже работали вместе. Тогда Долгов даже инстинктивно вынес так и не проснувшегося парня из задымленного дома, чем спас тому жизнь, но не был уверен, что ему это зачтется.

С Кариной все было куда сложнее. За два года, прошедших с ее пребывания в лаборатории, они виделись только один раз: ровно год назад Долгов по просьбе Анны обследовал опухоль в голове ее сестры, благодаря которой та обрела экстрасенсорные способности. Тогда Карина выглядела почти так же, как в их предыдущую встречу, но за еще один год заметно изменилась. Из девчонки превратилась в красивую девушку, это Долгов заметил сразу. Она еще немного вытянулась, оформилась, отпустила светлые волосы ниже плеч. Ее лицо окончательно утратило детскую округлость, глаза стали более выразительными. Она уже начала пользоваться косметикой, хотя пока не злоупотребляла ею. Карина Замятина перестала быть ребенком.

Но глядя на нее, Долгов все равно видел того ребенка, когда-то похищенного им. Выдернутого из привычной среды, увезенного неизвестно куда, напуганного, но старающегося держаться. Он видел девчонку, с бесшабашной храбростью плюющую ему в лицо. То было вполне заслуженно.