Алёна Бессонова - Последний полёт птицы Додо. Психологическая драма с криминальным событием

– При чём здесь он! Мне не понравился молодой человек, который шёл за этим с сигаретой. Смотрите, он о чём-то его спросил, и «куряка» махнул на него рукой с явным пренебрежением. Я не догадывался, что Гера знакомится на улице… Фу-фу-фу! Гадость!

Дикий отпил несколько глотков коньяка прямо из бутылки:

– Извините, этот фрукт не имеет к произошедшему никакого отношения. Он мой личный знакомый – Гера Сивков. Мы тесно приятельствуем уже больше года.

– Что вы так разволновались? – попытался успокоить режиссёра Исаичев, – может, он просто попросил закурить…

– Ещё чево! – рявкнул Дикий, – я терпеть не могу курящих мужчин!

Режиссёр резко встал и быстрым шагом направился к двери:

– Довольно, господа, устал и к спектаклю готовиться надо… – шваркнув дверью, Александр Иванович вышел.

– Блин! – стукнул ладонями по коленям, взревел Васенко, – паршивец! Запись недосмотрел, и коньяк упёр, гад!

После того как Дикий покинул помещение агентства детективы минут пятнадцать сидели молча.

Первым прервал паузу Роман Васенко:

– Я понимаю господин режиссёр человек творческий, но, кажется, не совсем адекватный. Как он с людьми общается? Как репетирует? Он явно чокнутый. Вы глаза его видели? Шиза полная. У меня руки чесались, хотелось врезать ему в лоб! Думаю, его надо первым в список подозреваемых ставить. Он вполне мог убить.

Роман вскочил с места и стал мерить шагами помещения:

– Давайте рассуждать! От него «звезда» уходит. Так? Так! Заслуженный артист Ельник непросто украшал собой его постановки, он спонсорские деньги в кассу театра приносил. Думаю, и в карман Дикого немалые суммы падали. Так? Так! И всё это уходит к столичному метру за здорово живёшь? У того и так кубышки полные, он от жадности ещё и Ельника к себе подгребает. Дикому обидно? Обидно! Злость его заточила? Заточила! С его характером мог он решить проблему по принципу: не доставайся ты никому? Мог? Мог! Вот он и решил…

Ольга грустно посмотрела на коллег:

– Ничего вы не понимаете мужики. Дикий заповедная личность и никого не убивал. Я узнала: ему был предложен контракт на несколько спектаклей на столичной сцене и спектакли Ельника тоже остаются в репертуаре Сартовского театра. От Сартова до Москвы лёту сорок минут. Самолёты уходят каждые два часа. Администрация города пошла навстречу пожеланиям зрителей и решила оплачивать Заслуженному артисту проживание в гостинице и дорогу. Так что Дикого из списка подозреваемых мы изымаем. Нет у него мотива Ельника убивать, ему и так всё, что положено отпилили…

– Ты это давно узнала? – собрав брови к переносице, спросил Васенко. – Чего я тогда распинаюсь, мозги напрягаю? Остановить вовремя не могла?

– Так! – вступился за жену Исайчев, – не нападай! Тебе полезно мозги поразмять, заржавеют. Как старший по званию приказываю разобрать фигурантов: я еду к Народной артистке Екатерине Кром, Роман к бывшей жене Ельника, а Копилка на театральный факультет к студентам нашего артиста. Детки нынче боевитые пошли. И ещё: поищи среди них Янку Венгерову. С ней обязательно надо поговорить. Она из дома ушла, а не из учебного заведения…

– Ты в Следственном Комитете старшим по званию был, а в агентстве мы равны, – продолжал мурзиться Васенко, – давай я на факультет поеду.

– Отставить! – тоном, не терпящим возражения, рыкнул Исайчев, – ты на факультет, зачем собираешься ехать? Место заповедное: там хорошенькие артистки водятся? Несерьёзный ты человек Роман Васенко! С Янкой надо аккуратно говорить, так умеет только Ольга. Не спорь! И давай договоримся: в этом «деле» я за главного, в следующем ты.

– Зуб даёшь?! – взбодрился Роман, – Копилка фиксируй, свидетелем будешь: в следующем «деле» я главный! А господин, бывший подполковник юстиции в моём подчинении…

– Замётано! – согласился Исайчев, – по коням!

Компаньоны быстрыми шагами направились к двери и в проёме почти столкнулись. Роман услужливо отступил на шаг и в глубоком поклоне жестом руки пригласил Михаила пройти первым.

– То-то же … – язвительно улыбнулся Исайчев и, минуя дверь, небрежно бросил, – бывшими подполковники не бывают…

Михаил Исайчев припарковал машину рядом с домом похожим на московскую сталинскую высотку только в миниатюре. С такими же башенками и шпилем, парадным входом, украшенным колоннами и немалыми ячеечными окнами. Огромный вестибюль был оборудован стеклянным помещением в виде стакана, в середине стакана имелось окошечко. Как раз в нём при появлении Исайчева возникла лысая дынеобразная голова консьержа.