Игорь Евтишенков - Благими намерениями

– Надень! – Том протянул ему бахилы. – Тут пока много вопросов. Ребятам надо будет поработать с отпечатками. Не касайся ничего!

– Что произошло? – чувствуя, что инспектор недоговаривает, резко спросил Уильям.

– Думаю, убийство. В пять тринадцать поступил звонок на 911. С мобильного. Без голоса. В трубке молчали. Оператор зарегистрировала звонок, но не бросила трубку. Что-то её смутило. Она запросила определение места, получила подтверждение и передала запрос патрульным. На проверку. Как обычно. Те приехали, дверь открыта. Тишина. Дальше всё вот так, как сейчас. Смотри! – они прошли через узкий коридор к кабинету доктора Вудрафа, и Том сделал шаг в сторону, пропуская его вперёд. Из-под рукава пиджака показался манжет белой рубашки. Она резко выделялась на фоне тёмной кожи его руки. Как полоса между прошлым и будущим – до и после сегодняшних событий.

Уильям посмотрел на него и шагнул внутрь. Стол, кресло, два широких полукруглых дивана, низкий столик со стаканом. Внутри стакана что-то есть, похожее на виски. Кэрол полулежала, откинувшись головой на спинку, колени сдвинуты набок, к подлокотнику. Одна рука безвольно лежит на животе, другая – на диване. Телефон – рядом. Лицо в тусклом свете серого утра выглядело ещё более бледным, чем обычно. Сколько раз он уже видел такой отрешённый взгляд! Неподвижные зрачки, расслабленные губы – как будто спит с открытыми глазами. В горле появился комок. Уильям несколько раз сглотнул слюну, прошёл к дальней стене, стараясь найти что-нибудь мелкое, неприметное, что может легко ускользнуть от глаз экспертов.

– Самоубийство? – спросил он, не веря в эту версию.

– Вряд ли. Пока мы ничего не собрали тут, нельзя сказать точно. Плюс, очень хотелось бы пообщаться с доктором Вудрафом. Ты, кстати, тоже бывал у него? – Том поджал свои широкие мясистые губы, отчего его лицо стало похоже на клоуна в последнем ужастике, который так и не выиграл Оскара, уступив корейцам. Уильям чувствовал, что боль в голове прошла, но тошнота осталась, и теперь это нагромождение глупых образов стало мешать сосредоточиться на обстоятельствах происшедшего. Наверное, ему не надо было принимать дома капсулу с успокаивающим.

– Да, я советовался с ним по поводу депрессии. После Софии, четыре года назад. Тогда было трудно. Мы с Кэрол приходили к нему. Нормальный был человек. Странно. Очень странно. Много вопросов.

– Немало, согласен. Тебе надо будет составить протокол и описать всё, что между вами было. Я не хочу сейчас здесь об этом говорить. Но ты понимаешь?

– Да, конечно! Спасибо, Том, – Уильям вздохнул и отвернулся от тела Кэрол. – Она вчера сообщила мне о разводе. Вечером. Сказала, что работает до конца недели и будет жить у подруги. А потом уедет к матери. И вот как получилось. Не к той подруге попала. Не могу понять, что тут произошло. Между ними точно ничего не было. Я знаю.

– Не спеши с выводами. Тут ничего не ясно. Давай забудем, что ты сейчас говорил. Лучше не спешить. Пойдём, там уже приехали специалисты. Надо решить все формальности. Видимо, тебе придётся сначала рассказать всё следователю.

– Следователю?

– Ну да. Ты же не думаешь, что тебя назначат на это дело, особенно после того, как вечером она сообщила тебе о разводе? – инспектор многозначительно поднял брови вверх, и от этого белки его глаз стали ещё больше, как будто их специально нарисовали на лице белой краской. Уильям кивнул и потёр лоб ладонью. Наверное, Том был прав.

– Мистер Уилсон? – послышалось снаружи. Они вернулись и увидели несколько машин, из которых выходили медэксперты и полицейские. Возле дома стоял сержант Хастон из их управления. – Мне поручено вести это дело, – робко начал он, заметив Уильяма. Невысокий, приземистый, с рыжими кучерявыми волосами, белой кожей, на которой никогда не было загара, он был одним из самых исполнительных полицейских в управлении.

– Понятно, сержант. Лейтенант Линдстон осмотрел место происшествия и готов поделиться с вами своими мыслями. Надеюсь, вы знаете, как заполнять протокол и все формальности? – задал Том риторический вопрос и добавил: – Так что сделайте всё правильно и спокойно. Хорошо, Билл? – было ясно, что он не совсем уверен в его поведении, но Уильям не собирался действовать самостоятельно или мешать сержанту. Его волновало засевшее в голове неприятное предчувствие, похожее на тошноту, которая не отпускала и только усиливалась.

– Не волнуйся, Том, всё будет в норме, – согласился он и кивнул сержанту. – Пойдём к машине. Мне что-то плохо. Надо присесть.