Игорь Соколов - Мажор. Умереть, чтобы родиться

– Я не знаю, товарищ подполковник, – устало отозвалась Вика.

– Надо знать! – отрезал Пряников. – А то мало не покажется никому! Королева с мажорчиком ко мне в течение часа!

Начальник РОВД вернулся в здание, со страшным грохотом захлопнув за собой дверь. Данила прихрамывая подошел к Вике. Следом плелся растерянный Аверьянов.

– Этот урод меня как лоха последнего развел, – зло проговорил Данила. – Сочная подстава.

– У кого его номер телефона есть? – спросила Вика.

– Да ни у кого! – пожал плечами Аверьянов. – Как-то не взяли.

– Он должен свидетелей искать и стекло вставлять. Женя, съезди.

– Какие свидетели, Вика? – возразил Данила. – Ты что думаешь, что он тут служить собрался? Ладно, посмотрим.

Жека пошел к машине, Данила двинулся за ним.

– Ты куда? – спросила Вика.

– Из-под земли его достану и за жабры сюда приволоку.

– Даня, не сделай хуже, чем есть.

– Я мажорчику такого удовольствия не доставлю.

Покрутившись несколько минут по улицам вокруг дома, где был убит Мамедов, Соколовский добросовестно останавливал прохожих, окликал, опустив стекло машины, и показывал фотографию Мамедова. Кто-то подходил, удивленно выслушивал, когда парень в дорогущей машине представлялся работником полиции, добросовестно вглядывался в фото. Некоторые даже не останавливались, лишь хмуро смотрели и шли дальше. Были и те, кто шарахался от машины. В основном девушки.

– Да пошло оно все, – заявил сам себе Игорь, когда на седьмой минуте от него шарахнулась женщина и чуть не упала, попав каблуком в выбоину на тротуаре.

Результата он не получил никакого и, видимо, не получит. Настроение снова упало до нуля. Отношения с коллегами не выстраивались, хотя проблему с пропавшим пистолетом он вроде решил. Отношения с отцом не восстанавливались, а из-за увиденного дела его матери в архивных файлах и известия, что она покончила жизнь самоубийством, на душе стало вообще мрачнее мрачного.

Не глядя по сторонам, Соколовский вылез из машины на парковке ресторана. Пройдя в дверь, даже не взглянул на охранника, который попытался его о чем-то спросить. По-хозяйски прошел к стойке бара и уселся на высокий стул.

– Сто коньяку, – сказал он, бросив на стол ключи и потерев ладонями глаза, чесавшиеся от хронического недосыпания.

– Какой желаете?

– Самый дорогой, – буркнул из-под ладоней Игорь. – Не тяни.

Бармен кивнул и принялся за процедуру выполнения заказа. Красиво, элегантно и дорого.

– О! Сокол! – раздалось совсем рядом.

Игорь оглянулся в зал и увидел сидевшего неподалеку парня его возраста в весьма плачевном состоянии. Видно, что пил он всю ночь, а может, и не одну. Давний приятель Макс.

– Тоже домой доехать не можешь? – осведомился Макс, болезненно улыбаясь и приподнимая рюмку с коньяком как при тосте. – Меня вон с ночи не отпускает. Перебрал фена.

Бармен наконец закончил процесс наливания и поставил перед Соколовским пузатый коньячный бокал.

– Я с Лехой висел и с Косым, – морщась, как от головной боли, рассказывал Макс. – Косого вообще накрыло. Гнал, что ты в ментовку пошел. Мы ржем, а он волосы на груди рвет, доказывает. По ходу, он уже с фена на что-то серьезное пересел. Такое гнать: Сокол – мент. – Макс засмеялся и снова поднял свою рюмку, протягивая ее к Игорю, чтобы с ним чокнуться. – Давай, Сокол. За нас, нормальных людей. А не за ментов.

– А менты что, не люди? – холодно спросил Соколовский.

Макс замер с поднятой рюмкой, глядя на Игоря стеклянными глазами. Постепенно в них шевельнулось какое– то подобие мысли.

– Слышь… а может, Косой и не гнал? – убирая руку, спросил он. Игорь схватил его за руку:

– Если я в ментовке, то пить со мной не будешь?

– Пусти…

Макс попытался вырвать руку у Игоря, но ему это не удалось. Соколовский держал крепко. И вдруг он обратил внимание, что на руке Макса пара бирок из ночных клубов. Бумажные или пластиковые. Игорь разжал руку, и Макс, рванув ее назад, чуть не упал, опрокинув на столе посуду.

– Полегче! Охрану вызываю! – насторожился бармен, прикидывая, что с этого вялого дебоша можно срубить бабок за примирение.

– Без охраны разберемся! – Игорь вынул удостоверение и показал корочкой бармену.

– Точно мусор… – шипел Макс, стряхивая с рукавов коньяк и салат.

Игорь стиснул зубы, покрутил в пальцах бокал, а потом со злостью выплеснул остатки коньяка в лицо Максу.

– Всем расскажи, – буркнул Соколовский и пошел к выходу.

Сказать, что Смоленцев удивился, увидев входящего в морг Соколовского, означало ничего не сказать. Эксперт оторвался от ноутбука, приподнял очки на темя и уставился на визитера.