Валерий Касаткин - Избранное. Том 4. Детективные повести

Гость поднялся со стула и улыбнулся.

– Я рад познакомиться с такой очаровательной девушкой, которой не место в этой, извините, тьмутаракани, а место среди огней большого города, где доступны все блага цивилизации.

– Извините, Виктор Владимирович, – Зырянова продемонстрировала свои соблазнительные ямочки на щеках и пожала протянутую Ураловым руку, – для меня наша тьмутаракань – лучшее место на Земле. Большой город с разными соблазнами не по мне.

– Вы думаете только о себе. А красотой должны любоваться миллионы людей. А ваши ямочки – это просто восхитительное чудо.

Миша посмотрел на порозовевшие щёчки племянницы и усмехнулся.

– Будем считать, что знакомство состоялось, поэтому прошу всех за стол, большинство блюд на котором заказаны товарищем Ураловым из ресторана большого города. И, кстати говорю, специально для тебя, так как, Оля, гостей больше не ожидается.

– И это плохо, дядя.

– Я же просил тебя, не называй меня дядей. А то я чувствую себя мужчиной на закате жизни. А я ведь старше тебя всего лишь на двенадцать лет. И почему плохо?

– Мне не очень уютно сидеть без поддержки за одним столом с таким общительным любителем делать комплименты.

– Не волнуйся, девушка, – из кухни вышла жена Миши Надя, приятная во всех отношениях женщина, – я сяду рядом с тобой и буду помогать отражать взгляды этого обаятельного мужчины, у которого, кстати, есть жена и восьмилетняя дочь.

– Надя, Надя, ослабь контроль, – Уралов прищурил глаза, – думал, хоть в глухой тайге побуду свободным мужчиной. Тем более, что мои предполагаемые ухаживания за таёжной красавицей не приведут к распаду её семьи из-за отсутствия второй половины.

– Что это значит, Михаил? – Оля строго посмотрела на дядю, – вы уже без меня успели перемолоть мои косточки?

– А чем я могу похвастаться перед столь высоким гостем здесь в глуши? Женой и тобой, – Витошкин быстро наполнил фужеры шампанским, – предлагаю выпить за несравненное достояние уральской тайги, то есть за Надю и Олю.

– Предложение принимается, – Надя посмотрела на девушку, – может, ослабим контроль за гостем?

– Ослабим, – Зырянова подняла фужер и усмехнулась, – что касается меня, то я уже не буду такой дурой и ошибку молодости не повторю.

– А вдруг любовь нечаянно нагрянет, – городской мужчина схватился за сердце, – прибыв сюда и увидев прекрасный цветок среди снегов и вековых деревьев, я совершил самую роковую ошибку в жизни. Теперь я навсегда потерял покой и стал заложником мечты, которая никогда не сбудется. От этого я буду вечно страдать. Мои страдания усилятся от осознания того, что этим сказочным цветком будет наслаждаться кто-то другой, но только не я. Печально, грустно, трагично.

Миша от этих слов шмыгнул носом и потёр кулаком один глаз. Надя погладила вазу с тремя засушенными подснежниками и сказала:

– Бойся, Оля, этого мужчину. Я, умудрённая опытом женщина, и то заслушалась его соловьиными трелями. И ты под влиянием их можешь превратиться в засохший цветок, из которого мужчина выпьет весь сок.

– Оля, не слушай мудрую женщину, которая уже всё испытала и, похоже, собирается заканчивать своё прекрасное цветение, – Уралов грустно улыбнулся, – я говорю искренне, хоть и в шутливом тоне. Прислушайся к сердцу, к душе и ты поймёшь, что твоё место на более высокой ступени развития человеческого общества, там, где к твоим ногам будут с неба падать звёзды.

Девушка засмеялась.

– Это же опасно. Я могу погибнуть в таких невыносимых для таёжного цветка условиях. В вашем обществе меня сомнут, а потом в лучшем случае засушат и положат между страниц прочитанного романа.

– Красиво сказано. Увы, бывает и такое. Но тебя ждёт другой сценарий с красивым финалом, – Уралов поднял фужер, – за вас, наши дорогие и прекрасные цветы жизни!

Когда все выпили, Зырянова заметила:

– А сценаристом моей жизни, я так поняла, будете вы?

– Да, только я и никто другой, и это будет для меня и честью, и радостью, и счастьем.

– Красивый капкан для девушки, – Оля усмехнулась, – а какая роль в сценарии уготована вашей жене?

– Она не будет унижена, оскорблена и не будет испытывать материальные затруднения. Она останется другом сценариста.

– А если уход к другой она сочтёт предательством, а другая не захочет ни с кем делиться сценаристом? – на лице Оли без улыбки проявились ямочки.

– Я выберу любовь, но постараюсь сгладить последствия от неё для жены и дочери.

Зырянова развела руками.