Владимир Андриенко - «Вдова» - архив профессора Пильчикова

– Но разве вы с ним друзья? Насколько я помню…

– Капитан государственной безопасности Кравцов может быть полезен и мои с ним отношения – это мои личные отношения. Он в Москве?

– После Харькова его перевели во фронтовую разведку. Где он сейчас я не знаю, но могу это выяснить, если вы хотите его в свою группу.

– Прошу вас сделать это, товарищ комиссар.

– Неужели Кравцов такое важное для вас приобретение? Это же он почти сорвал вашу операцию в Харькове своими неумелыми действиями. Ради своей карьеры он занялся самодеятельностью и поставил под угрозу всю операцию. Вы, конечно, скрыли этот факт, товарищ Нольман, но мне доложили об этом другие.

– Кравцов тогда совершил ошибку. Но кто из нас не ошибался, товарищ комиссар.

– Я узнаю, где сейчас капитан Кравцов. Но вам формировать группу из молодых курсантов! Займитесь этим, товарищ старший майор.

Нольмана такая перспектива совсем не радовала, но делать было нечего.

– Могу я узнать подробности, товарищ комиссар?

– Все бумаги по делу уже в вашем новом кабинете, товарищ Нольман. Всё в папках. Вся имеющаяся информация. Отдельно курсанты разведшколы. Отдельно бумаги по биографии барона фон Рунсдорфа. Отдельно дело обер-лейтенанта Абвера Карла Нойрмаера.

– Нойрмаер? Это офицер из состава Абвер-команды капитана Лайдеюсера [14] Капитан Лайдеюсер и обер-лейтенант Карл Нойрмаер – герои романа «Вдова»: хроника адской машины». ?

– Он самый.

– И что это значит, товарищ комиссар государственной безопасности?

– Он сам дал показания.

– Он?

– Офицер Абвера. И он хорошо отозвался о вашей работе в 1941 году.

– Вот как? – удивился Нольман.

– Это обер-лейтенант Карл Нойрмаер из отдела Абвер 2.

– Нойрмаер здесь? – удивился Нольман.

– Он в 1941 году, как вы знаете, был под началом у гауптмана Лайдеюсера. А этот самый Лайдеюсер был вашим основным противником.

– Он курировал Вдову! И если вы захватили его помощника, то это редкая удача, товарищ комиссар. И он согласился сотрудничать?

– Да. У него не было иного выбора, а жить он хочет.

– У него есть важная информация.

– После взрывов в Харькове, когда погиб генерал фон Браун, Нойрмаера перевели из Абвера в разведку армейской группы.

– Вот как?

– Да.

– Это проверено? Возможно, что нам его просто подставили.

– Это проверенная информация и он действительно служил в разведке армейской группы «Клейст» при штабе 48-го моторизованного корпуса.

– Значит он уже почти полгода не сотрудник Абвера?

– Именно так. Но он работал в Харькове осенью 1941 года совместно с Вдовой, Иван Артурович. И благодаря Нойрмаеру у нас есть её портрет. Рисованный портрет.

Максимов показал Нольману рисунок, сделанный по описанию пленного Нойрмаера. Старший майор с полминуты смотрел на изображение, а потом сказал:

– Это ничего нам не даст, товарищ комиссар.

– Почему же?

– Эта женщина слишком артистична. Перед нами изображение учителя средней школы. Такой она была для Нойрмаера.

– А почему именно учителя?

– Вы посмотрите на неё. Любой вам скажет, кто впервые этот рисунок увидит, что перед вами учительница. Строгое лицо. Губы сжаты. Глаза умные. Волосы расчесаны на прямой пробор.

Максимов согласился. Вывод старшего майора был правильный.

Нольман продолжил:

– Но Вдова может преобразиться в кого угодно. По этому рисунку мы не сможем её опознать. Лицо типичное, Владимир Иванович. Слишком типичное.

– И я того же мнения, Иван Артурович. Больше того с этим согласен и сам Нойрмаер. По его наводке нами взята женщина, завербованная Вдовой в Харькове в 1941 году.

– Во время моего пребывания в Харькове?

– Именно так, Иван Артурович. И она так виртуозно завербовала ее, что та даже не знала, что работает на Абвер!

– Кто она? – спросил Нольман.

– Горбань Мария Станиславовна, 1920 года рождения. Выпускница Житомирского педагогического института. Учитель немецкого языка.

– Вот как? И где она сейчас?

– Горбань? Направлена в одну из подмосковных разведшкол для прохождения подготовки.

– Вы поверили ей?

– Она произвела на меня лично хорошее впечатление. А что до того, что она была обманута Вдовой, то в этом нет ничего против самой Горбань.

– И я могу поговорить с Горбань?

– Конечно. Я дам вам пропуск в любую из подмосковных школ. Но она ничего не знает, Иван Артурович. Вдова не посвящала её ни во что важное. Она использовала Горбань вслепую.

– Это я понимаю, но все равно хочу говорить с Горбань лично!