Милена Стилл - Зима с сюрпризом. Сherchez le manuscrit, или Ищите рукопись

Они встретились в кафе «Шоколадница» на Тверской и, обнявшись, сначала наговорили друг другу кучу комплиментов, которые соответствовали действительности. Потом медленно потягивая обжигающий кофе, Гуня стала рассказывать, что произошло сегодня в редакции. Она настольно была потрясена этим событием, что, о том, что случилось в Мелихово, сообщила сумбурно и немного скомканно, так как все вчерашние события на следующий день отошли для неё на второй план. Хотя именно с них всё и началось.

Андрей очень внимательно слушал Агнию и, когда она замолчала, спросил:

– А что было написано в бумаге, которую вам предъявили?

Гуня бессмысленным взглядом посмотрела на Бунцагина и потом, словно вспоминая ситуацию в кабинете главреда, произнесла:

– Димке предъявили обвинение в том, что он ударил женщину-контролёра, вернее нанёс ей тяжкие телесные повреждения, в результате которых она потеряла сознание.

– Всё понятно, – решительно сказал следопыт. – Женщине надо было как-то оправдать себя в этой краже, если она действительно не имеет к ней отношения. А тамошним операм надо быстренько найти преступника и до конца года закрыть это дело. А Димка очень удобный вариант в данной ситуации.

Агния не оценила шутку частного детектива и беззвучно заплакала, закрыв лицо руками. Без Димы ей было настолько плохо, что у неё сложилось впечатление, словно ей ампутировали какую-то важную часть тела.

Бунцагин растерялся. Чтобы как-то загладить свою оплошность, он подозвал официанта и попросил принести штрудель с тремя шариками ванильного мороженого.

– Извини, у нас работа такая. Приходится называть всё своими именами, – сказал он, пододвигая к собеседнице большую тарелку с вкусно пахнущим пирогом. – А ты вообще, почему так расстраиваешься? Разве Дима виноват в случившемся?

Эти слова отрезвляюще подействовали на Агнию.

– Конечно же, нет! – воскликнула она, сразу перестав плакать. – Андрей, но это ещё не всё! Ты не поверишь, но судьба опять столкнула меня с Савиным, – вытирая глаза и сморкаясь, произнесла Гуня.

– Только не это! – умоляюще сложив руки, тихо сказал следопыт. Потом посидев, он обречённо вздохнул и добавил. – Ну, докладывай!

Агния для смелости запихнула в рот большой кусок штруделя с мороженым и, закатив глаза от непередаваемой вкуснотищи, начала рассказывать про Нюру, её мать, отца, Савина и детский дом.

– Гуня, ну я не верю, такого просто не может быть, – скептически морщась, произнёс Андрей. – Всё же хорошо. Вы с Димой счастливы. У вас замечательные дети. Зачем опять ты начинаешь вспоминать об этом получеловеке-привидении?

– Андрей, если бы я не увидела детскую фотографию Савина, то наверно тоже бы не поверила в такое совпадение. Но Игорёк – копия своего биологического отца. Да и надпись на обратной стороне фотки полностью совпала с именем, как ты говоришь, этого получеловека. Правда, я не знала, что по отчеству он Рафаилович. Получается, что благодаря восточным корням у него была такая уникальная притягивающая внешность.

Прежде чем ответить, Бунцагин поднял глаза кверху и зачем-то сложил губы трубочкой. Потом хитро улыбнулся и сказал:

– Француз спалился, и его кличка потерпела фиаско.

Это смешное утверждение послужило началом разрядки. Агния сначала заморгала глазами, потом затрясла перед собой кистями рук, но не выдержала и расхохоталась, иногда повизгивая, чтобы сдержать смех, но это, наоборот, вызывало новый приступ смеховой истерии.

С трудом успокоившись, она вытерла слёзы и, сложив руки замком, облокотилась на них щекой.

– Вот в этом вся правда нашей непростой жизни. Сначала мы плачем от горя, а потом рыдаем от смеха, – будто разговаривая сама с собой, произнесла Гуня. – Что мне делать, Андрей?

– Я думаю, ты сама знаешь ответ: во-первых, успокоиться, в этом заключается половина успеха, а во-вторых, ехать домой к семье, которая нуждается в твоей поддержке, – спокойно ответил Бунцагин.

– А что я им скажу? Папу арестовали и увезли в отделение полиции? – с горьким сарказмом произнесла Агния.

– Ну, вообще-то задержали для выяснения обстоятельств, а не арестовали, поэтому прекращай гнать волну и поезжай домой. Я настоятельно советую взять себя в руки и не делать лишних движений, чтобы не навредить своему мужу. Больше трёх суток без предъявления обвинения, его не имеют права держать в полиции. Извини, мне надо уже идти, дела не ждут, – сказал Андрей и поднялся.

Он оглянулся, ища официанта и, не увидев, положил на стол пятитысячную купюру. Попрощавшись, Бунцагин быстро покинул кафе.