Алёна Бессонова - Ярость одиночества. Два детектива под одной обложкой

Где-то за полгода до выпускных экзаменов Светка объявила КЕКСикам о своей бесконечной влюблённости в одного потрясающего парня, но уговор дороже денег, и информация носила заявительный характер, без подробностей и разъяснений. Ко всему Светка вскрыла многолетнюю копилку и обновила гардероб. Модная асимметричная стрижка, заменившая две тощие, непонятного цвета косички, выдвинула её в первые ряды школьных модниц. Её превращение из Золушки в принцессу коснулось школьного сообщества в полном объёме. Преображение Светки поразило учащихся с пятых по десятые классы, преподавателей как начальной, так и средней школы. Не только внешность – у Светки изменился голос. Голос ещё больше набрал мощи и уверенности. Теперь КЕКС путешествовал не только по областным конкурсам, но и вышел на всероссийский уровень. Директор школы кусала локти и жалела, что Светлану Кобзарь с её успеваемостью невозможно оставить на второй год.

Когда Светка после выпускных экзаменов раздала пригласительные билеты на её с Костой Тодуа свадьбу, все, кто коснулся красочной открытки с изображением двух обручальных колец, от неожиданности и удивления впадали в ступор. Ступор – это не просто удивление, ступор в психиатрии – один из видов двигательного расстройства, представляющий собой полную обездвиженность с мутизмом и ослабленными реакциями на раздражение, в том числе болевое. Мутизм – это тоже не просто слово – это молчание, невозможность речи при отсутствии органических нарушений центральной нервной системы и сохранности речевого аппарата. Вот так действовал пригласительный билет и Светкин счастливый колокольчиковый смех. И ведь было отчего…

Константин Тодуа! Или просто Коста. С таким именем он появился в третьем классе школы, где учились КЕКСы. Они в это время ещё не объединились в квартет, а только пришли учиться в первый класс.

Коста Тодуа, или, как называл его дед, Константин, – мальчик, родившийся в семье, где дед был грузин, а бабушка русская. Следовательно, отец Константина был грузин наполовину, а мама Косты русская. Посему Коста большей частью русский, но всё же на четверть грузин. Имя мальчику дал дед в честь грузинского царя Константина.

КОСТА

– Тебе до Константина ещё расти и расти, – говорил дед, усаживая внука себе на колени, – так что пока побудешь Костой.

Дед любил внука, баловал его. Каждый год на зимних каникулах мальчишка с отцом и дедом ездил в горы кататься на лыжах. К третьему классу Константин стал заправским горнолыжником. Отец мальчика служил в армии и имел немалый чин. Часто случалось так, что его переводили в другую часть, в другой город. В третьем классе Коста, наконец, появился в Сартове, в школе, где начинали учиться будущие КЕКСы. Учебное заведение мальчику понравилось, а уж как он понравился заведению – не передать! Отличник, спортсмен, музыкант. Коста Тодуа прекрасно играл на гитаре, одевался с шиком. В школу приходил в идеально выглаженной тройке и непременно в атласном чёрном или синем галстуке, накрахмаленной до хруста белой рубашке. Одноклассники сразу заметили новенького. Девочки – потому что Константин красив и общителен. Мальчики – потому что силён и ловок. Учителя – потому что умён. Константин Тодуа мог защитить честь школы не только на спортивных соревнованиях, но и на олимпиадах. К десятому классу о Тодуа знали все окрестные школы. Мальчики говорили о Косте с почтением, девочки – с придыханием. Пройти рядом с Костой значило прибавить к своему образу ещё пять-шесть баллов. Но Тодуа девчонок не баловал, он слыл аскетом. И тут как гром среди ясного неба: Света Кобзарь сочетается законным браком с Константином Тодуа. Никто и подумать не мог, что Константин женится так рано. На свадьбе Света искрилась счастьем. Был ещё один человек, который не скрывал удовольствия от происходящего события, – генерал-лейтенант Кобзарь, он в каждом свадебном тосте подчёркивал, что наконец, в лице Косты, обрёл сына!

Константин Тодуа легко поступил в юридический институт, легко его окончил и при помощи тестя, единственного от Твери до Астрахани генерал-лейтенанта, начал быстро продвигаться по карьерной лестнице. Любимая фраза Константина звучала так: «Президентом не буду, там нет никакого карьерного роста, а премьер-министром обязательно!» Теперь уже никто не вспоминал уменьшительно-ласкательное имя Коста – только Константин.