Всё, на этом надежда полковника Ульяшова полностью иссякла.
— Ааа, Толян! Анатолий Михалыч молодец. Долетел, доложил, встретили, сейчас спит наверное. Акклиматизация. Он же не как ты, он закусывал. Техника уже на месте, технари работают. Всё по плану. — Голос Палия умолк.
Говорить уже было не о чем, всё было понятно, назад пути не было, для Ульяшова оставалось последнее:
— Ладно, привет ему передай. Скажи, Ульяшов уже свои сапоги Шуре приготовил, даже сапожным кремом начистил, блестят. Ждут. Просто сверкают.
— Да иди ты… со своими сапогами, — оскорблённо возмутился Палий, передразнил, — сверкают они у него. О звёздочках своих, с погонами на сухую, забыл? Это мы вас, как пить дать, на сухую, «умоем». Я тебе говорю, точно. Ха-ха!
— Сам ха-ха, — беззлобно огрызнулся Ульяшов, и не очень уверенно продолжил. — Это мы вас умоем, да! Постись пока. Привет! — и, не успев положить трубку, сам себе воскликнул. «Ужас! Мне кранты. Я пропал!»
В трубке что-то забурлили, забухтело, Ульяшов вернул её к уху.
— Что? Что там у тебя, Лёва? Полковник Ульяшов! — Взывал в трубке встревоженный голос полковника Палия. — Кому кранты, кому кошмар, кто там у тебя, кому это? Лёвка, Лев Маркович, товарищ полковник…
Ульяшов с трудом пришёл в себя.
— Нет-нет, это я… — вроде задумчиво так, растерянно пробормотал он, но закончил почти лёгким, небрежным тоном, хотя очень трудно было. — Я говорю, кошмар вам будет, кранты. Ага. Разобьём как шведов под Полтавой. Всё, Шура, готовься, привет!
Голос Палия уверенно парировал.
— А, это ты так взбадриваешь себя, Лёвка, понял. Давай-давай, бодрись. — И закончил официально, как и положено «дуэлянтам». — Короче, товарищ полковник, если у тебя всё, спасибо за звонок. Извини, господин воспитатель, у меня тренажёр, занятия. Оторвал. Помни, друг, у тебя осталось двадцать девять с половиной дня. Ха-ха! До связи. Отбой.
Гвардейский ракетно-артиллерийский…
Будни
Только что командир полка провёл смотр личного состава на строевом плацу… Ну, молодцы, ну, красавцы! Орлы! Под звук малого барабана, полк, в коробках, подразделение за подразделением, вышел на исходные позиции. Дирижёр оркестра, лейтенант Фомичёв, молоденький, худой, высокий, в кителе с широкими плечами на вырост, с юношеским лицом и таким же румянцем на щеках, пухлыми губами (прежний дирижёр, с повышением в оркестровую службу Округа переведён с досрочным присвоением генеральского звания за безупречную службу и заслуги перед страной. Сам Верховный присвоил!), вновь назначенный, лейтенант, недавний выпускник Московского высшего военно-дирижёрского училища, в белых перчатках, стройный, подтянутый, сверкая блеском сапог, косясь на начальника штаба, возглавляющего тройку знаменосцев, для отмашки оркестру, руку вверх поднял, и…
Сегодня генерал в отпуск уходит. Потому и полный смотр. Техника в ангарах как всегда начищена-надраена, во всех ротах и подразделениях полнейший порядок, военнослужащие — от срочников до начштаба, в парадной форме, с оружием, знамя расчехлено…
«Иии, р-раз…», отмахивает оркестру дирижёр…
От неожиданного музыкального «залпа», над военным городком воздушными шариками взлетают напуганные голуби, другую пернатую мелочь как ветром сдувает. Часовые — кто где — прислушиваясь, на музыку головы с интересом повернули, шеф-повар на кухне с тревогой глянул на часы, прикрикнул на свой наряд: «быстрее, быстрее…», дежурные по ротам, вновь метнулись к ружпаркам, в умывальные комнаты, в спальные помещения, туалеты — всё ли в порядке. Порядок должен быть всегда и везде, тем более в такой день: генерал в отпуск уходит.
Военный марш бился не только в груди, глазах военнослужащих, он ещё и румянцем на щеках улыбкой проявлялся, припечатывал подошвы сапог к асфальту плаца. Далеко разносил гордость, восторг и радость мощи, единства и красоту солдат воинского подразделения.
«Иии… р-раз!» — в едином дыхании неслось солдатское над коробкой.
Военнослужащие, одновременно резко поворачивали головы в сторону генерала. Много голов, ещё больше глаз, совсем разных лиц — и светлых и тёмных, курносых, раскрасневшихся, совсем юношеских, почти детских, смотрели на командира. Полк шёл, подразделения за подразделениями… Специалисты. Солдаты. Пусть молодые, но специалисты. Хотя, больше, конечно, пацаны. Хулиганят, порой, нервничают, тоскуют, но… Молодцы! Монолит! Красиво идут, слаженно! Солдаты!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу