Марина Серова - Полеты над пропастью

– Что скажу? – Володька нахмурил лоб. – Она нам уже убийцу назвала. Кто бы это мог быть, как ты считаешь?

– Ну, мне она сказала, что это – ее невестка, то есть бывшая невестка, поскольку они с Константином развелись, алкашка Изольда.

– Вот-вот, нам она тоже озвучила этот вариант, – подтвердил Володька.

– Ну, ладно, а что уже известно следствию? – спросила я.

– Константин Евгеньевич Прикладниковский был найден убитым в частной гостинице «Верена». Убили его заточкой. Следов борьбы в номере не обнаружилось, все вещи находились на своих местах. Ничего не было перевернуто, разбито или поломано. Эксперт предполагает, что этот удар был для журналиста неожиданным.

– То есть что же получается? Прикладниковский знал убийцу? – уточнила я.

– Может быть, и знал, а возможно, просто не предполагал, что его убьют. Ну, как говорится, не было никаких предпосылок к такому исходу.

– Я поняла тебя. Ты знаешь, Володь, я думаю, что версию с Изольдой в принципе не стоит совсем уж сбрасывать со счетов. Конечно, весьма маловероятно, что пациентка психоневрологического диспансера раздобыла зэковскую заточку и, заявившись в частную гостиницу, заметь, в областном центре, убила бывшего супруга. Больше того, я считаю, что версия из области фантастики. Но вдруг она договорилась с кем-то?

– То есть заказала собственного мужа, пусть и бывшего? Ты, Тань, это хочешь сказать? – спросил Кирьянов.

– Да. Поэтому, я думаю, следует обозначить круг специфических лиц. Ну, кто уже вернулся из мест не столь отдаленных. Кстати, вы уже поработали в этом направлении? – спросила я.

– Ну, Тань, ты как маленькая, – Кирьянов укоризненно покачал головой, – как будто это так просто – взять и всех прошерстить. К тому же может впоследствии обнаружиться, что эта версия – тупиковая, то есть ни к чему не приведет. Нет, я думаю, следует отработать возможных врагов-недругов убитого. Ведь Прикладниковский был журналистом? Так?

– Так, – подтвердила я.

– Ну, вот, а у журналюг, знаешь, сколько, мягко говоря, недоброжелателей? Одного пропесочил в статье, другого высмеял в заметке. Возможно, кому-то он очень даже где-то «перешел дорогу». Допустим, нарыл компромат на какого-нибудь высокопоставленного местного чиновника, – предположил полковник.

– Я согласна с тобой, Володь. Мы ведь даже не знаем, по каким таким делам Прикладниковский оказался в Тарасове. Ведь он освещает события, происходящие в Первомайске. А Тарасов-то здесь каким боком? Я спросила Екатерину Григорьевну об этом, она не в курсе. Или Константин выполнял задание редакции, или решал какие-то свои дела, не связанные с «Первомайскими вестями».

– Но об этом должно быть известно руководству Прикладниковского, – высказал предположение Киря.

– Да, конечно. – Я с ним согласилась. – А что насчет следов? Ну, кровь, отпечатки пальцев? – спросила я.

– Со следами, Тань, напряг, – признался он. – Ты не поверишь, но никаких отпечатков не обнаружено. – Володька сокрушенно покачал головой.

– Значит, работал или работали в перчатках. Профессионально, ничего не скажешь. Так, значит, что же получается? Явных следов нет, как нет и каких-то ниточек, за которые можно уцепиться, – подвела я итог. – Так?

– Да, все так. – Он согласился со мной.

– Тогда, я думаю, определенную ясность может внести разговор с главным редактором «Первомайских вестей», ну, с начальником Прикладниковского по работе, а также с коллегами и друзьями. Да, Володь, а хозяйка гостиницы что сказала? Ведь ее опросили? – спросила я.

– Опросили, но ясности это не добавило. Она сказала, что, как только горничная обнаружила мертвого Прикладниковского, она сразу же сообщила об этом ей, а она по приезде в гостиницу вызвала нас.

– То есть владелица отеля ничего не знает, поскольку отсутствовала в это время. Соответственно и горничная тоже не в курсе, – задумчиво сказала я.

– Более того, постояльцы – а их было всего трое – тоже спали и ничего не слышали. Ведь журналиста убили ночью.

– Итак, ни следов крови, ни отпечатков пальцев, ни даже свидетелей не имеется, – подытожила я. – Ничего, и не в таких условиях работали. Прорвемся!

– Даже и не сомневаюсь! – Кирьянов широко улыбнулся.

На этой оптимистичной ноте мы с ним распрощались, и я вышла из отделения. Теперь мой путь лежал в частную гостиницу «Верена».

Это заведение располагалось на Московской улице. Внешне это был добротный двухэтажный особняк старой, или даже старинной, постройки. От шумной центральной улицы его отделял кованый решетчатый забор. Перед отелем неторопливо журчал небольшой фонтан, а по обе его стороны были разбиты клумбы с цветами. В общем, смотрелся этот ансамбль довольно респектабельно.