Лотте Хаммер - Всё имеет свою цену

– Флешка-то у меня, однако все, что на ней было, я стер. К чему хранить подобные вещи?

Слушатели знаками показали, что придерживаются того же мнения, и больше ни о чем не стали его спрашивать.

Проводив свидетеля, Поуль Троульсен вернулся в кабинет начальника. Шеф его уже приступил к еде – методично пережевывал огромную порцию принесенных из дома овощей. Мальте Боруп снова занял свое место и погрузился в работу. Прежде чем отправить в рот очередную ложку, Конрад Симонсен прожевал то, что было у него во рту, и сказал:

– В сущности, я уже даже привык к этому вкусу и не тоскую по прежней пище. С чем я никак не могу смириться, так это с тем, что времени на еду теперь приходится тратить гораздо больше. Чтобы наесться досыта этими полезными блюдами, приходится порядком потрудиться. Да, это действительно был интересный свидетель, хотя сообщенные им сведения рисуют перед нами довольно-таки мрачные перспективы. Жутко даже представить себе, что основная работа Андреаса Фалькенборга состоит в организации наблюдения за женщинами. С другой стороны, данный факт прекрасно объясняет появление подслушивающего устройства в квартире Катерины Томсен. В то же время странно, что он его не убрал, однако этим вопросом нам еще предстоит заниматься в ближайшие дни. Кроме всего прочего, меня смущает еще одно обстоятельство. Заявленный им в налоговой декларации годовой доход довольно значителен. Так к чему же тогда ему просить о расчете наличными – ведь от этого за версту несет черной бухгалтерией? Может, ты что-нибудь понимаешь?

– Его отец владел заводом по производству микрофонов, расположенном в Вальбю. В начале семидесятых предприятие изменило свой профиль и от изготовления микрофонов перешло к их импорту и продаже. В 1983 году – то есть как раз, когда Андреас Фалькенборг был на Гренландии – отец его погиб в результате несчастного случая: какой-то там неосторожный выстрел. Теперь владельцами семейного бизнеса стали мать с сыном, и предприятие со временем опять поменяло специализацию. Фирма стала торговать своего рода любительским шпионским оборудованием. Они закупали его оптом, а потом перепродавали мелкими партиями дилерам, присылавшим им заказы по почте, позже – по интернету. Ассортимент поставляемой ими продукции был, что называется, не вполне легальным: там можно было приобрести все, что нужно, скажем, для организации шпионской слежки за соседом или для того, чтобы подглядывать в окно спальни за его дочерью. Сама фирма была небольшой: в различные периоды времени в ней работали от трех до десяти человек. В 1992 году, когда мать Андреаса умерла и он стал единственным хозяином предприятия, он уволил всех сотрудников. Сейчас у фирмы есть лишь свой номер в налоговой инспекции, да еще, вероятно, сохранилась клиентская база. На настоящий момент это все, что мне известно, однако несколько моих людей продолжают заниматься этим вопросом. Надеюсь, еще до конца дня они разродятся более подробным отчетом.

Он посмотрел на Конрада Симонсена, который упорно жевал свою жвачку и потому был лишен способности к вербальному общению. Так и не разобравшись в его мимике, Поуль Троульсен без всякого перехода продолжил:

– К сожалению, у меня есть и одна плохая новость.

Шеф энергично покрутил пальцем в воздухе, и уж этот-то его жест Троульсен понял однозначно.

– Прослушивающее устройство, которое было найдено в квартире Катерины Томсен, исчезло, или, точнее, в настоящее время никто не может его отыскать. Так что единственное, чем мы сейчас располагаем, это ничего не говорящая запись в отчете о том, что было «обнаружено некое прослушивающее устройство» – без всяких подробностей, не говоря уже о его описании. Они там перекапывают весь архив и склад, но найдут ли что-нибудь – одному только богу известно.

– Черт подери!

– Да уж, плохо дело. Если нам не удастся накрепко привязать его ко второму убийству, то весьма сомнительно, чтобы мы смогли представить в суде какие-либо веские доказательства его виновности. Убийство на Гренландии произошло уже давно, и я сильно сомневаюсь, чтобы нам удалось возбудить дело исключительно на основании найденных там улик. Кроме того, должен признаться, что мне бы и самому хотелось получить хоть какое-то подтверждение того, что он, по крайней мере, был знаком с Катериной Томсен. Так, для собственного успокоения: хоть я и полностью убежден, что в обоих случаях мы имеем дело с одним и тем же преступником, все же у меня остаются минимальные сомнения относительно того, является ли им именно Андреас Фалькенборг. Даже несмотря на такое совпадение, как род его занятий и находка подслушивающего устройства в квартире Катерины Томсен. На этот раз мы просто обязаны отыскать настоящего убийцу, а то, как только я подумаю об этом бедолаге Карле Хеннинге Томсене, мне даже плохо становится. Ну, да не тебе все это объяснять.