Константин Злобин - Дело возмущенных мертвецов

Эскулап Викторович перевел дух, обвел взглядом студентов и странно улыбнулся.

— Вообще-то, сегодня я меньше всего хотел бы говорить о физике и видеть вас в этом кабинете. На улице отличная погода, и потому в честь праздника ставлю всем «отлично» и отпускаю, — провозгласил Эскулап Викторович.

Кое-кто выкрикнул «Ура!» Студенты вскочили с мест и стали собираться. Одного Костю не устраивал такой поворот событий. Он хотел реабилитироваться за недавнее происшествие с тараканами, причем не просто так — для «галочки», а по-настоящему.

— Эскулап Викторович, — сказал он. — Я хочу переделать прошлую лабораторку. Можно остаться?

— Не переживайте, Селеверстов. Я как-нибудь решу этот вопрос, а сейчас вы свободны. Идите и наслаждайтесь последними теплыми деньками.

— Но… все-таки разрешите мне остаться. Вы говорили о воздействии электромагнитных волн на живые организмы, а у меня как раз есть кое-какие соображения по этому поводу. Я хотел бы проверить их на практике.

Преподаватель выдохнул. Его улыбка сильно потускнела.

— Селеверстов, воздействие на живые организмы стоит производить не с помощью электромагнитных волн, а через обычное человеческое общение, которого как раз не хватает людям в сегодняшней жизни, чего не скажешь об электромагнитных волн, которых пруд пруди. Никуда электромагнетизм от вас не денется — идите домой.

Он махнул рукой, будто выгоняя из класса стаю мух, но Костя остался стоять.

— Я останусь.

Преподаватель нетерпеливо глянул на часы.

— Ну, раз вам так приспичило — валяйте. Остальные марш отсюда — на реку, в лес, на природу. Куда угодно. Если кого-нибудь встречу в Москве, пеняйте на себя.

Оставшись один, Костя подошел к столу преподавателя. На нем стояло то, что ему было нужно — излучатель электромагнитных импульсов. И хотя его мощность была невелика, у Кости в рюкзаке был припасен другой прибор — собственноручно изготовленный усилитель, на изготовление которого Костя потратил несколько дней. Теперь пришло время испытать его. В полной тишине Костя услышал легкий шорох и обернулся. Из-за края дальнего стола показались два рыжих уса, потом одна лапа, другая и вот он — огромный таракан выбрался на стол и уставился на Костю. Весь вид наглого насекомого, говорил о том, что он считает себя здесь хозяином.

— Отлично, — произнес Костя. — Ты сам напросился.

Он подошел к излучателю и повернул его в сторону рыжеусого чудовища.

— Погоди. Я покажу, как портить мой аттестат.

Минут десять ушло на то, чтобы в схему излучателя внедрить усилитель. Когда все было готово, Костя с победным видом повернулся к классу, но от увиденного его волосы поднялись дыбом. К таракану-вожаку присоединились несколько собратьев. Они бродили по столу, где несколько дней назад Костя получил двойку, и делали это нарочито вызывающе.

— Никому не позволю становиться между мной и красным дипломом, — сказал Костя, включая рубильник.

Он вспомнил, что дверь в лабораторию не заперта. «Безопасность превыше всего», но не успел Костя дойти до двери, как та распахнулась, и в класс ввалился Андрей.

— Фух! — сказал он с порога. — Хорошо, что успел.

Костя воззрился на него недоумевающим взглядом.

— Куда успел? Я думал, что ты отсыпаешься.

— Какое тут. Ты же знаешь, что я сплю по субботам, а в понедельник, как штык.

В его покрасневших глазах Костя не заметил ни намека на юмор.

— По-твоему, сегодня понедельник?

— Конечно, а где все? — Андрей оглядел пустую лабораторию.

— Нда, — Костю это даже немного позабавило. — Отсутствие сна явно не идет тебе на пользу. Так и в психушку недолго попасть. С чего ты взял, что сегодня понедельник? И как ты, вообще, нашел дорогу в институт? Я думал, ты ее давно забыл?

— Не понял, — осоловело произнес Андрей. — А что сегодня за день? Меня Руслан разбудил. Как гаркнет в ухо: «Подъем! Родина зовет!» Ну, я и вскочил. Подхожу — смотрю, Эскулап еще на стоянке, а я здесь. Выходит, успел.

— Понятно. Значит, Руслан опять развлекается. А где, ты говоришь, видел Эскулапа?

— Говорю же — на стоянке. И Эльвира с ним. Ни стыда, ни совести — посреди рабочего дня целуются на виду у всего института.

Костя почесал затылок.

— Теперь понятно, в чем дело. Влюбленные воссоединились. То-то он с утра такой добрый, будто Нобелевскую премию получил. Ладно, могу тебя обрадовать, лабораторной сегодня не будет. Можешь идти домой, а то у тебя вид как у лунатика. Да еще этот синяк на половину лица. Как тебя только Маша отпустила?