Array Коллектив авторов - Английский детектив. Лучшее за 200 лет (сборник)

– Тод, – сказал я, когда мы побежали прочь, – если бы мы поближе разглядели этого человека раньше и поговорили с ним, я бы не стал его подозревать. У него лицо, внушающее доверие.

Тод расхохотался.

– Джонни, опять ты за свое!

Я всегда читал по лицам людей и в соответствии с этим выстраивал свои симпатии и антипатии. Дома меня называли растяпой за это (и за множество других вещей), особенно Тод, но мне казалось, будто я и в самом деле могу читать людей как раскрытую книгу. Даффэм, наш хирург в церкви Дайкли, велел мне доверять этому, как Божьему дару. Однажды, сбив с меня шляпу и проведя пальцами по лбу, он шутливо сказал сквайру, чтобы, когда тому понадобится узнать что-нибудь о характере человека, он спрашивал у меня. Сквайр только рассмеялся в ответ.

К нашему счастью, знакомый нам джентльмен как раз проезжал мимо на двуколке, когда мы спустились с холма. Это был старый Питчли. Он довез нас до дома, и я еле смог слезть с повозки, настолько задеревенел.

Лина лежала в постели, цела и невредима. Она не пострадала, если не считать испуга и пропавших вещей. Как мы поняли, женщина, забравшая ее, уже пряталась между стогами, когда Тод привел туда сестру. Лина рассказала, что женщина очень быстро поймала ее, схватила и зажала рот ладонью, все, что она успела сделать, – лишь вскрикнуть один раз. Я мог бы услышать этот крик, если бы Мак не шумел так сильно, стуча по железу. Насколько далеко в поля женщина унесла ее, Лина сказать не могла. «Мили!» – вот и все ее слова. Потом грабительница бросилась к маленькой рощице из нескольких деревьев, сорвала там с малышки одежду, завернула девочку в старую поношенную юбку и крепко привязала к дереву. Лина думала, что и сама могла бы освободиться, но была слишком напугана, а потом пришел этот мужчина, Джек.

– Он хороший, – сказала Лина. – Он нес меня всю дорогу до дома, чтобы я не поранила ножки, но иногда ему приходилось присесть и перевести дух. Он сказал, у него есть бедная маленькая девочка, у которой с одеждой все так же плохо, как у меня, но ей сейчас не до того – она очень больна. Он сказал, надеется, что мой папа найдет эту женщину и посадит в тюрьму.

Именно это и намеревался сделать сквайр, если ему выпадет шанс. Однако он вернулся домой незадолго до нас, когда все уже успокоились, – и это было к лучшему.

– Полагаю, вы во всем вините меня? – воскликнул Тод, обращаясь к мачехе.

– Нет, Джозеф, вовсе нет, – ответила миссис Тодхетли. Она почти всегда звала его Джозефом, ей не нравилось его прозвище так, как оно нравилось нам. – Дети обычно играют на треугольном лугу среди стогов, и никто никогда не думал, что им может что-то угрожать, я не считаю, будто ты в чем-то виноват.

– Мне очень жаль, что я так поступил, – сказал Тод. – Я до самого последнего вздоха буду помнить, как испугался.

От миссис Тодхетли он повернулся прямо к Молли с тем редким выражением лица, которое никогда не хотел бы увидеть никто из слуг. К Тоду все домашние относились с почтительностью. Если его старый добрый отец покинет этот мир, Тод станет хозяином. Что он сказал Молли, никто не слышал, но она еще три дня после этого гневно грохотала медной посудой.

Но когда мы вернулись, чтобы помочь Джеку и его семье, было слишком поздно. Джек, палатка, живые люди и мертвый ребенок – все исчезло.

Как сквайр согласился на эту затею – просто уму непостижимо. Тод выразился очень резко, назвал детей всеми бранными словами, которые только можно найти в словаре, и заявил, что лучше уйдет переночевать куда-нибудь еще. Но он этого не сделал.

– Совсем как она! – возопил он, взмахивая рукой в сторону миссис Тодхетли. – Вечно придумываешь всякую ерунду и прочее, чтобы только развлечь этих маленьких змеенышей!

«Маленькими змеенышами» он называл детей из школы Северного Крэбба. Обычно на Рождество они получали угощение, и в этом году миссис Тодхетли решила – они должны получить его у нас, в Крэбб-коттедже, если сквайр не будет возражать против того, что дети немного пошумят вечером. Сквайра целый день заверяли, будто он ничего даже не услышит, и он (к нашему удивлению) сдался и сказал: дети могут прийти. Но только девочки, ведь мальчики должны были получить угощение позже, когда вдоволь набегаются на свежем воздухе. После того как разрешение отца было получено, миссис Тодхетли и школьная учительница мисс Тимменс, словно две трудолюбивые пчелки, все свое время посвящали подготовке предстоящего мероприятия.