Рина Осинкина - Лучшие хвостатые сыщики

– Один момент, – улыбнулась Лера и, наклонившись к рюкзаку, достала из его недр небольшой кошелек, из которого извлекла сложенный вчетверо листок бумаги – тот самый, с угрозой старику Спиридонову – и протянула владельцу «Барина». Трунов бумажку принял, ознакомился с содержимым и вопросительно посмотрел на собеседницу.

– Сейчас я вам все объясню, – проговорила она, забирая записку. – В поселке Панкратовке случилась недавно неприятная история. Я бы даже назвала ее грязной. У одинокого пенсионера выкрали антикварную статуэтку, заменив на подделку, а когда он принялся искать виноватых, подкинули манекен в человеческий рост, приложив к нему вот это самое послание. Недавно вы были у нас проездом и дважды заходили к старику, поэтому я вынуждена вас спросить: это не вы взяли раритет?

Трунов расхохотался и смеялся долго и искренне. Наконец он вытер выступившие от смеха слезы:

– Иными словами, сударыня, никакую махинацию с заказом вы мне предлагать не собирались, а всю комедь затеяли исключительно ради того, чтобы задать свой вопрос?

– То есть вы не причастны! – обрадовалась Лера. – Я, представьте, так и полагала. Теперь и в полиции смогут в этом убедиться, когда сличат отпечатки пальцев на этой записке с отпечатками на поддельной статуэтке. Мы поможем органам скорее разобраться в этом деле. Так сказать, резко сузим круг подозреваемых.

Вадим Андреевич продолжал весело улыбаться, а вот его взгляд сделался колючим. Он проговорил:

– Вы можете быть совершенно уверены: моих пальцев на какой-то там фальшивке не найдется. Да и вряд ли обнаружатся хоть чьи-либо, кроме хозяйских, преступник нынче грамотный пошел. Что же касается дактилоскопической сверки, то тут вы, боюсь, ошибаетесь. Следы на этой вашей записке не имеют процессуальной силы, они взяты без соблюдения норм. А с соблюдением я их не предоставлю. Я не дурак, чтобы идти в полицию и говорить: «Снимите мои отпечатки, чтобы снять подозрения». Тем более что подозревать меня не в чем. Нет ни единой причины, чтобы счесть меня фигурантом дела, которого еще и не открыли – никто заявление о пропаже вещи в полицию не подавал. Я прав?

– Не подавал, вы не ошиблись, – согласилась Валерия. – Но потерпевший напишет заявление в ближайшие дни, я прослежу. Про мудрых преступников вы тоже верно выразились, просто в яблочко попали. Только отчего-то мне кажется, что следы пальцев непременно отыщутся, и не где-нибудь, а внутри постамента. Точнее, между его слоями. Преступник, конечно, уничтожил их снаружи, но навряд ли стал бы протирать каждую пластину эбонита, прежде чем наклеить одну на другую.

– Ну, меня-то это не касается, – рассеянно проговорил Трунов. – А лично вам, Валерия, я бы посоветовал не тратить время на пустые хлопоты. В этой ситуации пенсионеру ничего не светит. Подобные кражи не раскрываются по определению.

– А я раскрою, – с вызовом проговорила Лера. – Всем известно, что преступник оставляет след. Даже если ему мерещится, что он Эйнштейн преступного мира.

Трунов хмыкнул, в глазах его заиграли шальные искорки, и с оттенком бахвальства в голосе он произнес:

– Вот я, например, профессором Мориарти себя не считаю, но аферу, о которой вы мне поведали, провернул бы так, что и комар бы носу не подточил.

– Ага, конечно, – скривила губы в скептической усмешке Лера.

Как манипулятор, она была слабовата, но попробовать стоило.

– Не верите… Сейчас я вам это продемонстрирую. – Трунов уложил локти на стол, сцепив пальцы в замок и, с хитроватой улыбкой глядя на Леру, принялся излагать: – Я обратился бы к спецу, который отсканировал бы для меня статуэтку на 3D-сканере, а заодно и взвесил ее. Простофиля-владелец был бы уверен, что в помещении по соседству проводится не что иное, как экспертиза принадлежащей ему вещи. В тот же день, распрощавшись с пенсионером, я бы нашарил в интернете фирму, где можно распечатать фигурку из пластика по полученным чертежам, а постамент изготовил бы своими руками, не привлекая лишних людей. После всего этого я бы снова наведался к старику, но не на тачке, а тихохонько электричкой подкатил в темное время суток, и подменил вещь на фальшивку, пока тот будет ставить на кухне чайник.

– А манекен? Тоже бы тихохонько подкинули? – стараясь говорить равнодушно, спросила Лера.

– А манекен к деду в сарай протащил бы мой кореш, есть у меня такой в вашей Панкратовке. И записку бы он черканул, это вообще пустяшное дело. Допустим, он мне был должен, а я долг ему простил и проценты погасил. Славка – нормальный чувак, хоть и хорек местами. Сразу мне позвонил, когда по вашему поселку слух пошел про скандал с пропажей. Испугался за меня, что могут заподозрить ненароком. Видите ли, Валерия, мой основной бизнес – поиск старинных вещей по деревням и продажа их за границу. В тот день я как раз возвращался из чёса, но пустой, без добычи. Славик рассказал про деда, я и решил к нему наведаться. А когда взглянул на так называемый раритет, сразу понял, что это дешевка из пластмассы. Ни на какую экспертизу я с дедом не ездил, а подвозил его до сельмага, и во второй раз не заезжал, потому как незачем. Старик все придумал, и доказать обратное невозможно.