Виктория Лисовская - Путь к золоту Рюрика

– Добрый день, ваша светлость, – поприветствовала она гостью.

– Доложи своему хозяину, Аристарху Венедиктовичу, что я приехала, чтобы передать ему аванс за детективные услуги.

– Извините, но Аристарх Венедиктович с утра уехал в город по важным делам, должен вернуться с минуты на минуту. Просил вас подождать его, проходите, пожалуйста.

Глафира провела княгиню в хозяйский кабинет, та привычно устроилась в кресле, теперь уже не в дальнем углу.

– Может быть, чаю? – предложила Глаша, когда пауза затянулась.

Надежда Яковлевна неопределенно хмыкнула, служанка расценила это как знак согласия и уже через пару минут сервировала маленький столик – на нем как по мановению волшебной палочки появился небольшой чайничек с изящной чашечкой, блюдо со свежей выпечкой и смородиновое варенье в хрустальной креманке.

Княгиня, жеманно оттопырив мизинец, отпила горячий чай из блюдечка.

Глафира застыла в дверях, как мраморное изваяние.

Надежда Яковлевна пила чай, и было видно, что ей смертельно скучно.

– Ваша светлость, попробуйте, пожалуйста, варенье, сама варила, очень вкусное, – решилась подать голос Глаша.

– Спасибо, э… Глафира? Правильно, да? А скажите, когда Аристарх Венедиктович пожалует?

– Он скоро будет, не волнуйтесь, – поспешно ответила служанка.

– А вы не знаете случайно, он сейчас занимается моим делом? Это как-то связано со старым дневником Яновского?

– Ах, ваша светлость, мое дело маленькое – щи варить и рубашки стирать, со мной Аристарх Венедиктович дела не обсуждает, – Глафира развела руками.

– Не знаю, какие у вас щи, но варенье – просто объеденье. – Надежда даже облизнула серебряную десертную ложечку. – Очень жаль, что вы не слышали, просто иногда служанки все и вся знают о своих хозяевах.

– Разные бывают служанки и разные хозяева, – покачала головой Глаша.

– Да, разные, – кивнула Мильфорд. – А скажите, действительно господин Свистунов такой хороший сыщик, как о нем говорят?

– Аристарх Венедиктович хороший человек, великолепный хозяин и необыкновенный сыщик, – быстро проговорила Глаша.

– И он сам распутал столько сложных дел?

– Ну да, конечно.

Обе девушки помолчали, потом служанка подала голос:

– Ваша светлость, а можно мне задать вопрос?

– Да, можешь. Спрашивай, – великодушно ответила княгиня.

– А почему в прошлый раз вы были в темной вуали и сели в дальнее кресло? – выпалила на одном дыхании Глаша.

Княгиня Мильфорд от души расхохоталась.

– Ах вот вы о чем!

Она смеялась очень задорно и так заливисто, что невольно и Глафира заулыбалась.

– Другому бы никому не сказала, а тебе – можно. Подойди сюда, смотри. – Надежда Яковлевна притянула девушку к себе. – Видишь?

– Что? Что я должна увидеть? – удивилась Глафира.

– Ну вот здесь, на щеке, видишь, до сих пор след остался? Вот здесь, – княгиня с юношеской непосредственностью продемонстрировала Глаше свою правую щеку.

Видя замешательство Глафиры, Надежда Мильфорд воскликнула:

– C’est un bouton.

– Простите?

– Как там по-русски, это «прысчик», вот на щеке, до сих пор след остался.

– Прыщик? Вы из-за прыщика вуаль надели? – от души удивилась Глафира.

– Конечно, я иду на встречу к известному сыщику. Я не могла предстать перед ним с таким уродством, excusez-moi s'il vous plaît, – в ужасе замахала руками княгиня.

– Гран пардон муа, – Глафира энергично закивала.

– Я почему тебе рассказала, ты сама девушка, меня поймешь. И так сильно нервничала, а еще и этот «прысчик». Пришлось даже в дальнее кресло сесть, спиной к окну, чтобы не было видно. Вот такая оказия произошла, – развела руками Надежда Яковлевна.

– Как же все просто, – согласилась служанка.

В этот момент в прихожей раздались шаги, и на пороге кабинета появился господин Свистунов Аристарх Венедиктович.

– А вот и я. Милая княгиня, Надежда Яковлевна, вы, надеюсь, не скучали. Глафира предложила вам чаю? Вот и славненько. Глашенька, дорогая, неси и мне свои пироги, проголодался, сил нет. – От предвкушения второго завтрака у сыщика затрясся подбородок. Он сложил пухлые маленькие ручки на объемном животе и приготовился слушать свою клиентку.

Никита Котов упер свой грязный палец прямо в грудь Майи и снова повторил: