Игорь Шенгальц - Знакомьтесь, Гагарин

Гримерша взяла пробу, поколдовала немного у себя за столиком, негромко ворча. Наконец вернулась к терпеливо ждущей парочке и сообщила:

— Проба снята с мертвеца — это еще один минус. Но вас, вижу, все равно не отговорить, так что… приступим!

Никита закрыл глаза. В глубине души он боялся, хотя всеми силами старался этого не показывать. Если бы отыскался другой путь в центр, Гагарин бы отказался от инъекций. Но иные варианты не придумывались, а время не могло ждать.

Не сказать, чтобы он считал себя красавцем, покорителем женских сердец. Но и к лицу своему изрядно привык. Навсегда превращаться в кого-то другого он совершенно не желал. Но… чему быть, того не миновать! В судьбу и предназначение Гагарин верил. Это вполне согласовывалось с его научным восприятием мира.

Конечно, последние сто пятьдесят лет, даже чуть больше, общество открыто ударилось в религию. Многие делали это напоказ, дико и глупо. И детей своих учили мракобесию. Ведь настоящая вера отличается от показных выступлений. Для веры церковь не нужна. Говорить с Богом можно и напрямую. Так, по крайней мере, считал Никита.

Сам он относил себя к агностикам, и обычно в теологические споры не вступал, уважая чужие мнения.

Сейчас же он с удовольствием бы помолился, понимая в эту минуту, почему люди хотят верить в высшие силы. Ведь иногда случаются такие моменты, когда от нас ничего больше не зависит. И тогда хочется, чтобы кто-то сильный помог, спас, защитил.

К сожалению, обычно молитвы, как и заклинания, не действуют…

— Можно уже глазки открыть! — сообщила костюмерша. Голос у нее звучал как-то преувеличенно бодро.

Из зеркала напротив на него глядел Арсений Свиридов собственной персоной. Получилось!

— Сколько сей портрет будет держаться — мне неведомо, — сказала гримерша. — Я не стала рисковать, вколола малую дозу, так что можете рассчитывать часов на пять! Вот, держите это, — она протянула Никите пузырек с бесцветной жидкостью, — если с лицом начнется неладное, сразу выпейте. Есть шанс, что поможет…

С таким невеселым напутствием они покинули ее владения.

Теперь оставалось поговорить с Чариным. Это Крылова тоже взяла на себя. Они решили полностью карты перед капитаном не раскрывать. Рассказать ему кое-что, а потом посмотреть, как он себя поведет.

На вызов капитан ответил сразу. Крылова установила лишь голосовое соединение, включив громкую связь. Показывать свою новую внешность молодые люди не собирались.

— Слушаю! — голос у него звучал устало. Чувствовалось, что прошлую ночь он не спал.

— Капитан, Егор Петрович, это Крылова.

— Что с голосом?

— Долго объяснять. Если вкратце, то временное изменение внешности затронуло и голосовые связки.

— Доложи обстановку, стажер!

— Гагарин ни в чем не виноват, он не убивал. Его подставили!

— Крылова, все улики против него. Мы зафиксировали данные дорожных камер, твой Гагарин следил за Джонсон, на ноже и винтовке — его ДНК. Все говорит о том, что он — убийца!

— Поверьте, мы почти собрали доказательства. Но… нам нужна ваша помощь! Очень нужна!

Чарин молчал. Даша ждала его решения, Никита же думал, что все бесполезно. Капитан не поверит. Он не имеет права поверить вот так, на слово, без доказательств, совершенно незнакомому человеку. Даша и сама-то в группе без году неделя, ей тоже доверия мало, не заслужила еще, а уж о столичном инспекторе и говорить нечего. Прилетел, весь такой уверенный, пугал санкциями, и тут же попал в щекотливую ситуацию.

На месте Чарина Никита либо сразу бы отказал, либо сделал вид, что поможет, узнал бы все, что можно, и взял бы обоих тепленькими.

— Мы проголосовали, — раздался, наконец, голос капитана. — Ребята решили вам помочь.

Даша заулыбалась и показала Никите большой палец. Верила, значит. Сам Гагарин пребывал далеко не в столь радужном состоянии духа.

— Спасибо, Егор Петрович! Я знала, вы не подведете!

— Ты хоть и стажерка, да мы своих не бросаем. Но учти, если окажется, что ваши доказательства ничего не стоят, мы арестуем инспектора, и пусть во всем разбираются другие. Да и тебя тоже. Уж прости. Мне нужен порядок в моем отделе!

— Все понимаю, со всем согласна, готова понести любое заслуженное наказание!

— В этом я не сомневаюсь… Где встретимся?

— Предлагаю в Центральном парке, у пруда, в семнадцать ноль-ноль. Я все объясню, только, если можно, закажите силовую поддержку на вечер. Сами мы не справимся!

— Хорошо, все будет. Отбой!