Игорь Шенгальц - Знакомьтесь, Гагарин

Он осторожно выглянул в соседнюю комнату. Баррикады больше не существовало, как, впрочем, и самой двери. На ее месте клубился густой дым, а вся комната была усеяна обломками некогда шикарной мебели.

Откуда-то из-за завалов показался Иса, тут же яростно замахавший на инспектора рукой. Никита понял и спрятался обратно в спальню, а в комнате тут же застучали выстрелы. Штурмовики пошли в атаку.

Никита схватил Дашу в охапку и вместе с ней вжался в маленькое пространство между шкафом и стеной. Они едва сюда втиснулись, но сейчас здесь было самое защищенное место.

Инспектор достал лучевик и выставил его на максимальный уровень. Заряда хватит ненадолго, но чтобы пробить броню одного-двух штурмовиков, достаточно.

Стажерка дышала Никите в затылок, но вроде успокоилась. По крайней мере, ее тело уже не сотрясала дрожь.

В соседней комнате было тихо. Ни звука, ни шороха.

И вдруг началось. Пистолет Исы выстрелил несколько раз, а потом что-то гулко хлопнуло, и ослепительная вспышка, отблески которой увидел и Гагарин, заставила его зажмуриться. Кто-то жутко закричал, потом крик подхватили разные голоса. Вскоре они перешли в протяжный вой.

Вот он — сюрприз, обещанный Исой. Фосфорная граната № 99, недавно поступившая на вооружение спецотрядов РИ. Предназначена для ближнего боя. Температура горения превышает 1600 градусов по Цельсию. Никакой боец, даже прикрытый высококлассной броней, не выдержит такого жара.

Каким-то образом Иса сумел протащить гранату через таможню, а может, уже здесь приобрел ее на черном рынке оружия. Да и одну ли?

Второй взрыв подтвердил опасения инспектора. Гранат было больше одной. И Иса не стеснялся ими пользоваться.

Это жуткое оружие, от которого нет спасения. Но японцы любили новинки не только в компьютерной технике. К оружию они относились с огромным почтением, поэтому неудивительно, что, едва появившись в производстве, граната уже успела попасть на их рынок.

«Надо идти, — понял Никита, — сейчас или никогда».

Он вылез из укрытия, вытянул за собой Дарью, схватил ее за руку и потащил за собой.

Нестерпимый жар — вот первое, что чувствовалось еще в спальне.

А то, что они увидели в комнате, заставило стажерку зажмуриться и изо всех сил вцепиться в крепкую руку Никиты, а самого инспектора — судорожно сглотнуть несколько раз, подавляя подкатывавшие к горлу рвотные порывы.

Еще недавно это были люди. Американские штурмовики, высокие и крепкие ребята, наверняка прошедшие и огонь, и воду. Теперь же от них остались лишь обугленные силуэты, с броней, вплавленной в тело.

На груди одного из погибших Гагарин, с испугавшей его самого радостью, увидел четыре некогда желтые вертикальные полоски, одна из которых перечеркнута.

Славная девушка Сатоми по прозвищу Ежик была отмщена.

Фосфорная граната № 99 действовала моментально и до ужаса буднично, оставляя после взрыва лишь остаточный жар. Поэтому сейчас Никите и Даше ничто не угрожало, да и Иса, удачно укрывшийся от взрывной волны, уцелел и уже ушел дальше по коридору.

Об этом свидетельствовали раздающиеся время от времени взрывы и невыносимые крики гибнущих людей. Да сколько же гранат купил Иса?

— Надеюсь, это все того стоит, — прошептала рыжая.

— Скорее, он освобождает нам проход. Но скоро они очухаются, и тогда всем конец!

Дарья послушно побежала следом за Гагариным, стараясь не смотреть по сторонам. Мертвые тела штурмовиков и полицейских лежали повсюду. Американцы явно не ожидали подобного сопротивления и не подготовились к нему, поэтому гибли, как котята, брошенные в воду в завязанном мешке — быстро, но мучительно.

Коридор был свободен, и беглецы беспрепятственно добрались до лестницы. Отсюда открывалось лишь два пути: вниз, куда ушел Иса и где вел он свой смертельный бой, и вверх, на крышу.

Никита раздумывал недолго. Если горец пошел вниз, то считал, что спина у него прикрыта. А значит, наверху пусто. Очевидно, что все, кто проник в гостиницу оттуда, погибли при взрывах гранат.

Иса всегда знал, что когда-то этот день наступит. Его последний день. Он готовился к нему почти с самого рождения, с того самого дня, как отец объяснил ему, что мужчина живет в ожидании гибели, и нет смерти краше, чем в сражении.

С тех пор Иса искал битвы, чувствовал ее, любил ее. Мало кто мог с ним сравниться в бою. Из всех абордажников «Гордости гор» только Сулейман превосходил его в навыках, но он был, скорее, исключением. Сула вообще никто не мог победить. Он был особый.