Игорь Шенгальц - Знакомьтесь, Гагарин

Но даже среди них жители Фудзи выделялись.

Колонизация этой планеты, одной из самых дальних в изученной части космоса, началась лет десять-двенадцать назад. Ее первооткрыватель Такимото Кацуа, разведчик и путешественник, ученый и музыкант наткнулся на Фудзи совершенно случайно, по ошибке совершив прыжок чуть в сторону от запланированного маршрута. Так иногда бывало: даже совершенные компьютеры давали сбой, и корабли попросту пропадали в бесконечности космоса.

Но Такимото повезло, запасов топлива у него оказалось достаточно, чтобы изучить планету, застолбить за Японией право на ее колонизацию и вернуться домой, в изученную часть вселенной.

Планета обладала единственным материком, всю остальную часть поверхности занимал океан. Да и сам материк не впечатлял размерами, едва превышая площадь Франции, но его недра изобиловали редкими элементами, включая несколько совершенно новых.

Неудивительно, что японцы не стали долго раздумывать и бросили все свои силы на ускоренную колонизацию. Буквально за пять лет они отстроили город, используя самые современные технологии. Шахты непрестанно работали, добывая и перерабатывая подземные богатства планеты. Люди переселялись сюда сотнями тысяч, и вскоре население Фудзи достигло семи миллионов, продолжая увеличиваться.

Жить здесь было престижно, попасть — сложно, японские власти очень тщательно подходили к выдаче виз и видов на жительство.

Конечно, как и везде в современном мире, на Фудзи поселились не только японцы, но и представители других стран, народностей и государств, хотя японцы численно все же преобладали.

По изначальной задумке колонизаторов, Фудзи должна была в скором времени стать центром по разработке новейших технологий. Чем-то вроде Силиконовой долины прошлого. Удаленность планеты от основных космических трасс только играла на руку японцам, их мало кто беспокоил без крайней необходимости, и они могли делать, что душе угодно.

И город рос, богатея и хорошея год от года.

Сюда-то и держала путь «Гордость гор» по причинам, известным одному лишь инспектору. Ибрагимов не требовал отчета, помня, что Гагарин — начальник экспедиции. И хотя формально после смерти Горски они должны были вернуться в Метрополию, капитан пошел Никите навстречу, разумно предположив, что без особых на то оснований инспектор не потребовал бы лететь на Фудзи.

А основания у Никиты были весомые.

Тогда на яхте, пока абордажники приходили в себя, у него оказалось немного времени на осмотр помещений.

Присутствие там Горски почти не ощущалось. У Гагарина создалось такое впечатление, что диверсант жил прямо в кают-компании, да и то — жизнью это назвать было сложно. Ни остатков еды или питья, ни каких-либо прочих следов жизнедеятельности Никита не нашел.

Но последние слова Горски не давали молодому инспектору покоя.

«Белый камень, корабль, Фудзи» — это точно не предсмертный бред, а, скорее, четкая инструкция.

Камень — скорее всего, кристалл третьего типа. Не черный и не синий, белый! Какими свойствами он обладает? Несомненно одно: белый кристалл, как и два предыдущих, оружие. У Горски обычных камней не водилось.

С Фудзи тоже все понятно. Именно оттуда диверсант прилетел на Алдай, оттуда он начал свой пусть, значит, там и следовало искать его следы.

Но вот что за корабль он имел в виду? Ведь речь точно шла не о яхте, на которой Горски встретил смерть. Значит, есть другой корабль. И он где-то на Фудзи. Вот только где его искать?

Гагарин нашел остатки орудий, повредивших «Гордость гор». К сожалению, полностью уничтоженных. Горски постарался замести следы. Ампул с психотропным средством, убившим Гаубе и офицера на «Клондайке», Никита так и не отыскал. Видно, диверсант избавился и от них. Предчувствовал ли Горски смерть или решил, что больше не нуждается в дополнительных средствах, Гагарин не знал. Вообще, на яхте не обнаружилось ничего необычного. Все предметы — самые что ни на есть привычные, сделанные на Земле или в колониях. Доказательств чужеродного присутствия нет. Даже то, что осталось от Горски, нельзя было использовать. Тело полностью растворилось и испарилось. А нет тела — нет улик.

Инспектор, по большому счету, остался с носом, ничего не выяснив. Проделать такой долгий и сложный путь — и оказаться в итоге с пустыми руками. Обидно, черт подери!

И все же ему повезло. Он кое-что нашел на теле погибшего диверсанта и спрятал в карман. Никита рассмотрел этот предмет, постаравшись, сам не зная, отчего, скрыть его от взгляда абордажников.