Михаил Логинов - Эликсир для избранных

Хотя почти сразу причиной смерти 48-летнего бизнесмена был объявлен сердечный приступ, в британской прессе появились предположения об отравлении. В России историю смерти Манюченко каждый толковал по-своему, в зависимости от своих политических предпочтений. Проправительственные издания и каналы поначалу вообще пытались ее замолчать, но когда скандал разгорелся, стали передавать официальную точку зрения: Москва к этому не причастна, а все «дело Манюченко» – вранье и провокация враждебных России сил, пытающихся опорочить и вбить клин… Напротив, немногочисленные либеральные издания и интернет-ресурсы подхватили версию отравления и вспомнили обо всех убитых советскими спецслужбами беглых разведчиках и диссидентах, начиная с Игнатия Рейсса. Одним из тех, кто активно разрабатывал версию убийства Манюченко, был главред «Проекта» Слава Любомирский. Говорили, он даже ездил в Лондон и встречался там с какими-то неназванными представителями британского правительства… Мог интерес к «делу Манюченко» стать причиной покушения на Любомирского? Определенного ответа на этот вопрос не было, но меня, как и во время недавнего разговора с ангелоподобным Хабибуллиным, вдруг охватило чувство тревоги, причину которой я не мог себе объяснить. Помедлив еще секунду, я закрыл все файлы и папку «Разное».

Москва, наши дни

Два дня спустя, в субботу утром, в дверь позвонили. Я открыл и увидел на пороге своего дорогого племянника Виктора Георгиевича Лордкипанидзе, здорового, румяного детину лет восемнадцати. В руках он держал большую картонную коробку из-под корейской микроволновки.

– Принимайте груз, дядя Леша, – бодро объявил Витька.

– «Заходь, заходь, светлый ходок!» – приветствовал я его фразой из какого-то давнего юмористического рассказа.

Витька вошел в прихожую и оглянулся по сторонам.

– Куда поставить?

– Да ставь здесь, я потом разберусь. Чаю хочешь?

– Не, дядя Леша, – откликнулся Витя. – Идти надо. Дела!

– Ну, ты хоть два слова-то скажи… Как учеба?

– А что учеба? Идет потихоньку.

– Что нового?

– Да ничего… А! Я тут с Ксенией недавно общался, – спохватился Витя.

Моя дочь Ксения натурально приходилась Вите двоюродной сестрой. Разведясь со мной, моя бывшая жена Елена Викторовна Новожилова отбыла на ПМЖ в Канаду и забрала ребенка с собой. Я не препятствовал. С Ленкой мы не общались, а с Ксюхой время от времени переписывались в мессенджере, реже – говорили по скайпу.

– Ну и о чем же говорили?

– Обо всем понемногу. В университет она собирается поступать…

– Да, про это я знаю…

– Еще парень у нее появился. Бойфренд.

– Бойфренд? Ну-ка, ну-ка… Что-то она про бойфренда мне ничего не рассказывала.

– Дядя Леша, только, чур, между нами! Не закладывайте меня! А то вроде получается, что я сплетничаю.

– Могила! Так что за парень-то?

– Зовут его Стив…

– Степа по-нашему… Он не из украинцев, случайно?

– Не могу знать, фамилия у него вроде бы английская – Лейн…

– Значит, Стивен Лейн. Звучит недурно. И что, там все прямо так серьезно?

– Ну, не так чтобы совсем-совсем серьезно… Но к родителям его она уже ездила знакомиться.

– Ого! Они что, вместе в колледже учились?

– Не-е-т… Я так понимаю, Стив этот постарше Ксюхи.

– Постарше – это как?

– Ну, лет на восемь.

– Хм… И кто же он? Ну, в смысле чем занимается?

– Он по финансовым делам. Рулит в каком-то инвестиционном фонде. Только слово какое-то другое… Это фонд, который финансирует всякие новые бизнесы, стартапы разные…

– Венчурный?

– Точно – венчурный! Ксюха мне даже название написала, но я забыл.

– Интересно. И во что же они вкладываются?

– Ну, это я не спрашивал.

– И давно они… это… со Стивом встречаются?

– Точно не знаю, но несколько месяцев…

– Понятно…

– Да вы не волнуйтесь, дядя Леша! Ксения – девушка правильная, она глупостей делать не будет.

– Ты меня успокоил. Но выйти замуж за инвестиционного банкира, может быть, – очень даже не глупость.

– А что это я вам притащил? – спросил Витька, пнув ногой стоявшую на полу картонную коробку.

– А тебе что, мама с бабушкой не сказали?

– Нет, они только командовали, – усмехнулся Виктор, – загнали меня на антресоли, на верхотуру, и давай руководить: там посмотри, сям посмотри. Я – им: что ищем? Они: коробку картонную. А там темень, пыль, да еще не разогнуться. Ползаешь на карачках, на останки каких-то дореволюционных велосипедов натыкаешься. Реально покалечиться можно. Жуть! Я оттуда вылез весь в паутине… Так ради чего страдал?