Айра Уолферт - Банда Тэккера

- У вас тут, я вижу, собиралось целое общество, - сказал Генри.

- Куча народу. А теперь я ложусь спать, - томно сказал Тэккер. Лицо его осунулось, глаза смыкались. - Это тянется с самого утра, - сказал он. Сейчас приму ванну, побреюсь и чистенький лягу в постель. Усну как убитый, ручаюсь вам.

Уилок улыбнулся.

- Это доказывает, что у вас совесть нечиста, - сказал он.

- Что именно?

- Бритье и ванна.

- Неужели? - Тэккер в упор посмотрел на Уилока. - Кто это говорит?

- Ученые так говорят, психологи.

- Да? Это полезно знать. Ну, что у вас, выкладывайте. Я рад вас видеть, мне нужно вам кое-что сказать, но прежде выкладывайте, с чем вы пришли.

Уилок протянул ему газету.

Тэккер не взял газеты.

- Видел, - сказал он.

- Вот с этим я и пришел.

- Ну так садитесь. - Тэккер оглядел комнату. - Черт! - сказал он. - Как гостиная в третьеразрядном заведении.

Уилок выбрал себе кресло, поглубже уселся в него и закинул ногу за ногу. Он сидел спокойно, удобно развалясь в кресле с таким видом, славно приготовился слушать что-то очень занимательное, но щека у него начала дергаться.

Тэккер подошел к столику, стоявшему у стены, и принялся искать чистые стаканы. Чистых не оказалось. Тэккер взял два первых попавшихся, сунул их в ведерко с растаявшим льдом, зачерпнул воды, поболтал ее в стаканах и выплеснул на ковер. Потом налил виски.

- Содовой больше нет, - сказал он.

Уилок ничего не ответил, и Тэккер сел рядом с ним и протянул ему стакан. Он сидел на краешке стула, наклонившись к Уилоку.

- Я скажу вам, чем я занимался целый день, - сказал Тэккер. - Я думал сказать вам завтра, но из-за этого вот, - он указал на газету, - хорошо, что вы пришли сегодня. Из-за этого мне придется поспешить. - Он отхлебнул виски, подержал во рту и пополоскал рот, прежде чем проглотить. - Я столько пил сегодня, что уже потерял вкус, - оказал он. - И никогда еще в жизни я столько не говорил. Начал говорить с семи утра, и во рту у меня еще ни крошки не было, один сэндвич съел за целый день. Сколько сейчас времени? Часа два, три?

Уилок молча показал ему свои часы.

- Не вижу, - сказал Тэккер. - Я без очков.

- Двадцать минут пятого. И кто же вас слушал?

- Сейчас скажу.

- Я только этого и жду.

Тэккер с минуту глядел на него, и Уилок спокойно встретил его взгляд, не опуская глаз, и выдержал его, и в конце концов Тэккер сдался и отвел глаза.

- Знаете, - сказал Тэккер, - что-то становится прохладно. - Он встал, отхлебнул еще виски, поставил стакан и потер свои голые до локтя руки. Сейчас, - сказал он. - Я только что-нибудь накину. - И ушел в спальню.

Уилок сидел и ждал. Он не переменил позы. В комнате было тепло, даже душно. Танкеру просто нужен был предлог, чтобы взять что-то из спальни. Что такое собирается он сказать, если ему понадобился револьвер? Уилок спокойно задал себе этот вопрос, но ум его заметался, как кролик, между личными впечатлениями о Танкере и рассказами про Тэккера, и изображением гангстеров в книгах и фильмах. Он обнаружил, что больше склонен верить тому, что видел в фильмах, чем своим наблюдениям над Тэккером, но все же принудил себя остаться на месте. Он сидел, весь напрягшись, глубоко уйдя в кресло, слегка покачивая ногой, закинутой за ногу, и чувствовал, как дрожат у него руки. Дрожь передавалась стакану, и он видел, что стакан тоже слегка дрожит.

Тэккер возвратился в пиджаке, надетом поверх нижней сорочки. Револьвер лежал в боковом кармане.

- Здесь слишком рано выключают отопление, - сказал он.

Уилок улыбнулся, чтобы остановить тик. Улыбка заставила его лукаво склонить голову набок, а лукаво склонив голову, он неожиданно для самого себя сказал:

- По правде говоря, я только что хотел попросить вас открыть окно такая здесь жара.

Тэккер долго, как показалось Уилоку, молчал. Лицо у него было сонное, глаза полузакрыты.

- Вы, как моя жена, - сказал он наконец. - Когда я говорю - жарко, она говорит - холодно.

- Вы сами знаете, что здесь дышать нечем.

- А я говорю, что здесь холодно. Так я говорю и не припомню что-то, чтобы мы с вами были женаты.

Уилок сдался. Тревога в нем взяла верх. Он снял ногу с колена, наклонился вперед, стиснул руки и посмотрел на Тэккера снизу вверх.

- Я не собираюсь сражаться с вами, Бен, - сказал он, - для этого я слишком высокого о вас мнения. И я хочу, чтобы вы знали, как я дорожу нашей совместной работой и восхищаюсь вами по всем статьям, и считаю, что вы научили меня уму-разуму больше, чем кто-либо другой за всю мою жизнь.

Тэккер был смущен.