Илья Видманов - С.нежное сердце. Книга вторая

Глядя, как гость махает ладонью, как открывает дверь и выбирается, с непонятным, не совсем похожим на своё обычное каменное выражение лицом Кирилл попрощался:

– Ну и тебе тогда, Ром, не хворать…

***

День четверга постепенно перетёк в вечер, а там уже и в ночь. Сменив Кривкина Роман сперва следил за зданием театра, а когда Валерий поехал домой, то потихонечку, держась на расстоянии последовал за ним и остановился во дворе высотки на Голосова двадцать шесть. Семнадцатиэтажное, с белыми плитами и вкраплениями жёлтого кирпича это здание стоит в ряду таких же исполинов и скребёт крышей небо. Что хорошо – дом элитный, у него только один подъезд и тот, конечно же, под камерой. Если кто-то чужой входил-выходил – его наверняка можно будет сличить.

До полуночи Птачек следил за окнами Валерия со спокойным сердцем… а после, ну как назло, в голову полезла всякая дурь; и всё о личном, об интимном… Уж и как он её гнал! И убеждал себя, что он взрослый мужик, что такое его вообще не должно трогать! Что ему должно быть плевать! И пытался думать о другом… И даже решил вышибить клин клином – сфокусировался на негативных мыслях о напарнике-растяпе … Но всё это помогает слабо, когда в голове, как гвоздь, всё равно ОНА.

В три часа ночи, допив из термоса остатки чая и накрывшись шерстяным одеялом Роман сказал себе, что если кто кроме него за домом и следит, то сейчас для этого уже точно поздно, а значит можно немного расслабиться. Поставив будильник на шесть он кое-как задремал…

…В уши ворвался противный, ужасно неприятный звук. Пытаясь найти телефон Роман стал ощупывать себя и спросонья набрёл пальцами на лицо. Лениво, совершенно без энергии протерев глаза он всё-таки отыскал источник звука и с раздражением выключил.

Здравствуй, новый день! Вахта продолжается.

Странно, но с шести до девяти, пока наблюдал за округой и окнами Валерьевской квартиры, Роман будто зарядился энергией, точно подключённый к розетке аккумулятор. Может быть сыграло то, что утро вечера мудренее и все глупые мысли из головы – прочь! А может взрыв бодрости придала идея, что сегодня пятница, а ведь она – это такой день, когда что-нибудь обязательно случается… Когда позвонил Кривкин и сказал, что снова задержится, Роман ответил, что тот может вообще не приезжать – он отстоит и его, и следующую свою смену. Обыкновенно ответил, без агрессии. Хотя наверное, даже если б он матерился, то и тогда Миша не стал бы спорить. Он и не стал. Даже не спросил, почему.

Довольный, что не увидит своего вынужденного сменщика, а также ожиданием, что сегодня, возможно, произойдёт нечто интересное, Роман раскрыл сумку и с удовольствием принялся за вчерашний, отложенный на потом бутерброд.

…Пятничный график директора театра, как оказалось, ничем не отличается от такого-же на среду или четверг; разве что один момент: ближе к вечеру Валерий повёл жену и дочек в кафе в центре города, где они просидели около часа, съели торт и выпили по большой чашке кофе. Дальше он повёз их на Площадь Свободы четыре, где оставил возле красивого белого двухэтажного здания. Распрощавшись с близкими Валерий поехал обратно в театр, а его жена и дочки, встреченные каким-то мужчиной в хорошем костюме, зашли внутрь. Отчётливо разглядеть всё это Роман не смог, ему больше пришлось угадывать: приблизиться незаметно было нельзя, а пока доставал оптику – всё кончилось. Когда позже он как бы случайно проехал мимо, то с удивлением прочёл над дверью табличку: «Администрация городского округа. Тольятти».

Всё это было, конечно, примечательно, но больше всего запомнилось другое: пока Птачек за Валерием следил, он самым резким образом культурно поражался; это как если бы профессор из известной филармонии попал в средневековый варварский кишлак!

– Господи, – бормотал Роман, глядя на семью директора через линзы специально купленного для слежки бинокля, – какая-же ты свинья… Да простые свиньи с тобой в одном свинарнике находиться бы заартачились…

Этот ухоженный, будто только что из парикмахерской мужчина с идеально вычищенными ногтями и костюмом минимум за двадцатку, с прелестной, очень красивой женой и двумя милейшими дочками, этот с первого взгляда образцовый семьянин – это просто жуткий, вопиющий пример дикарства!

Валерий Олександрович не отказывает себе ни в чём: то бутылку пластиковую мимо урны швырнёт, – а стоит от неё в одном шаге! – то обёртку от шоколадного батончика бросит под ноги… Хотя до урны снова раз шагнуть! Ну а про фантики от его, похоже, любимых конфет в золотистой обёртке и промычать нечего – сорит ими, как тучка дождиком!