Софья Кудрявцева - Подарок ко дню рождения

– Алёна Владимировна, вы несете полную ерунду! И вообще, кто вам сказал, что вы свидетель? Может быть, вы у нас пока единственный подозреваемый? Как вам такой расклад: вы увидели у старушки что-то ценное и решили завладеть этим, стукнули ее по голове небольшим тяжелым предметом, обокрали и вернулись домой, заниматься своими делами. Семья предоставит вам отличное алиби. А теперь для пущей убедительности пудрите нам мозги каким-то мужиком. Вчера он был просто мужик в капюшоне, а сегодня уже бородатый и хромой. Куда вы дели орудие преступления, отвечайте! – рявкнул Спиркин так, что в углу кабинета кто-то подавился чаем.

А она просто застыла на стуле с широко открытыми глазами, но быстро пришла в себя.

– Значит так, если бы ты думал, прежде чем открыть рот, ты бы понял, что твоя гипотеза шита белыми нитками и не выдержит ни одной проверки. Во-первых, зачем мне ее убивать, если я хотела чем-то завладеть, как ты говоришь? Мне достаточно было прийти в очередной раз к ней в гости и это украсть. Да и ключи от ее квартиры у меня были. Я в любой момент могла в нее попасть и взять всё, что мне нужно. Во-вторых, куда я, по-твоему, успела бы спрятать орудие преступления? Если меня сразу Денис увидел, а потом вы понаехали? Квартиру вы всю обыскали. Есть там что-то похожее на орудие преступления? Да и зачем мне ей по голове стучать? Я бы вечером ей в чай чего-нибудь насыпала, и всё сошло бы за естественную смерть! Ну и последнее, для того чтобы убить человека, а потом как ни в чём не бывало пойти заниматься своими обычными делами, надо иметь стальные нервы. Это точно не про меня, ты же сам видел, в каком я была состоянии, когда вы все приехали.

– А может, вы актриса хорошая? – гнул свое Спиркин. – И вообще, про украсть это я для примера сказал. Кому после ее смерти квартира отходит?

– Квартира? – переспросила Алёнка.

– Квартира-квартира. Родственников у нее нет. Вы живете с тремя детьми в съемной квартире. Мы это выяснили. Может, вы планы какие на ее жилплощадь имели? Вот и решили ее поторопить. Квартира-то шикарная, четырехкомнатная. Вам такая и не светит. В наше время и за меньшее убивают.

Алёнка судорожно сглотнула. Что сказать ему на это, она не нашлась.

А Спиркин, видя, что лишил ее дара речи, самодовольно продолжал:

– Мундштук этот опять-таки пропал. Судя по описанию, вещь штучная и, возможно, ценная. Значит так, подписывайте свои показания и из города ни ногой. Понадобитесь, мы вас вызовем.

Алёнка была готова взорваться от злости, но разумно сдержалась.

– Всё равно звучит неубедительно, вы опровергните мое алиби для начала, затем предоставьте орудие убийства с моими отпечатками, а еще, раз уж вы такой умный, докажите, что я имела хоть какую-то выгоду от убийства соседки, так как пока все ваши обвинения выглядят, как детский лепет, и ничем не обоснованы. И кстати, товарищ следователь, или как вы там называетесь, стыдно так безграмотно писать. В слове искусствовед допущено сразу три ошибки. А про пунктуацию в вашем протоколе я уже молчу!

Алёнка резко встала и удалилась, даже не попрощавшись, громко хлопнув дверью. На улице ее обдало холодным ветром, что немного привело ее в чувство и остудило раскрасневшееся от злости лицо. Зубы от холода, а может, и от вырывающейся наружу злости начали предательски стучать, а когда она пыталась прикурить, заметила, что руки слегка потряхивает.

– Дурацкий Спиркин довел своей тупостью, – процедила она сквозь зубы.

– Алён, ты не обращай на него внимания, – услышала она за спиной приятный голос.

Следом за ней на улицу вышел Кирилл, увидев ее мучения с сигаретой, помог ей прикурить и затянулся сам.

– Ничего что я так – на ты?

Алёнка в ответ замотала головой.

– Спиркин действительно небольшого ума парень, но очень ответственный. Он у нас недавно, поэтому пытается выслужиться перед начальством и плюсиков себе наработать.

– Ага, он плюсиков, а у меня от него одни минусики. Я вовсе не должна была тут быть. Мне детей забирать надо, а он со своими глупостями, – пожаловалась Алёнка, почему-то Кирилл ей сразу понравился.

Его открытая улыбка и громадные глаза в обрамлении пушистых ресниц вызывали доверие.

– Да ладно тебе, что бы ни говорили про нашу систему, но невиновных мы не сажаем, ну или редко, или не очень надолго, – засмеялся парень.

– А ты, я смотрю, умеешь успокоить, – фыркнула Алёнка.

– Да я много чего умею. На вот мою визитку. Будет туго или помощь какая понадобится, звони, не стесняйся. Ну пока, Актриса! – с этими словами он, метко кинув окурок в урну, по-мальчишески ей подмигнул и скрылся за дверью.