Артур Каджар - Напрасная игра

До конца смены было еще достаточно времени, но Габриэль, пользуясь своим положением и сложившимися обстоятельствами, решил, что больше ему невмоготу тут оставаться. «Разозлился на Лео? Признай, что он по-своему прав, – в голове запустился обвинительно-язвительный монолог, как только он вышел из кабинета, – поставь себя на его место. Сам виноват, на хрена нужно было заступаться за этого Техасца? Ну закрыли бы ему тогда вход в это казино, он и поехал бы в другое. И все довольны. А чего ты добился? И казино проиграло, и сам бонуса лишился. Теория вероятности… периоды длительных выигрышей… тьфу!»

Не заходя в мониторную, дабы избежать расспросов Ани, он прямиком двинулся к служебному выходу. Во время пересменок тут стоял шум, несмотря на смещенный график, чтобы все службы подходили в разное время и не толпились. В квадратном помещении находились две гардеробные, после которых нужно было подойти к рядам стеллажей и сдать охранникам мобильные телефоны. После этого новая смена казино проходила через рамку металлоискателя и разбредалась по своим подразделениям, где переодевалась в униформу с зашитыми карманами – мера против воровства фишек.

Около семи часов утра и семи вечера тут собирались крупье, пит-боссы, менеджеры, официантки и бармены, девушки с ресепшена и кассиры, охранники и техслужба, и без униформы сразу было и не разобрать, кто есть кто, даже если знать их в лицо.

Охранник в синей фуражке сонно посмотрел на Габриэля, взял номерок и выдал мобильный. Пока гардеробщица искала пальто, Габриэль проверил телефон. Пропущенная вечером эсэмэска. «Пожалуйста, позвоните в клинику» – от этого сообщения у него участился пульс. Габриэль приложил бумажник, в котором лежал электронный пропуск, к окошечку турникета и вышел через раздвижные двери на улицу.

На парковке было еще темно и достаточно морозно. Он сел на ледяное кожаное сиденье и, пока двигатель прогревался, приоткрыл окно, закурил и набрал номер, с которого пришло сообщение. Никто не отвечал.

«Неужели все-таки нужна операция?» Двадцать пять тысяч долларов, именно столько стоила операция за границей. Десять с небольшим у Габриэля имелось на карточке и, так как близился конец года, он ожидал выплаты большого годового бонуса от казино, но об этом уже можно было забыть. Воспаленные глаза, как всегда в минуты волнения, защипало еще сильнее. Он снял очки и приложил холодные пальцы к векам, потом глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

Войдя в теплое приемное отделение клиники, он снял и протер шарфом запотевшие очки, сдал пальто, надел белый халат и получил пропуск у администратора. Габриэля тут уже все знали в лицо с того дня, когда после аварии он приехал сюда вслед за машиной скорой помощи.

Скрипучий лифт, в котором пахло медикаментами, с ощутимым усилием добрался до третьего этажа. Толкнув дверь с надписью «Реанимационное отделение», Габриэль прошел по коридору, свернул направо и остановился на пороге перед нужной палатой. Наверное, там дедушка или бабушка, подумал он, они обычно по очереди дежурят возле маленькой Софи.

Палата была небольшая, с желтоватыми стенами, противоположная от входа стена открывалась окном на дворик, люминесцентные лампы с потолка ровным белым светом освещали кровать, аппарат искусственного дыхания и еще какие-то приборы рядом, пару тумбочек, шкаф и умывальник в углу. У кровати вполоборота к двери сидел седой человек в белом халате с книгой. Габриэль подошел поближе и остановился. Спящая девочка казалась совсем крошечной на больничной койке, спокойное лицо наполовину закрыто прозрачной маской для искусственного дыхания. Впервые с того дня Габриэля вдруг охватило легкое умиротворение. Почти с академической отстраненностью он представил, как она открывает глаза, садится и улыбается ему.

Он посмотрел на белоснежные бинты на голове и вспомнил, как прижимал к себе Софи, сидя на снегу, и смотрел на окровавленные волосики возле лба. Подъехавшей позже полиции он тогда не сказал, что авария произошла по его вине. Что он на миг отвлекся на сообщение в мобильном, а мать девочки, пытаясь избежать лобового столкновения, не справилась с управлением и вылетела с заледеневшей дороги в овраг. Габриэль сказал, что проезжал мимо и увидел уже перевернувшуюся машину.

Оказалось, дедушка дремлет с открытой книгой. Он вдруг встрепенулся, вскинул голову и, узнав Габриэля, поднялся с кресла, чтобы протянуть сухую и твердую, как кусок высохшего дерева, ладонь. Они отошли к окну и стали говорить шепотом, хотя шепот, скорее всего, был лишним. Габриэль присел на подоконник, чтобы старику не приходилось задирать голову.