Александр Елизарэ - Комиссар Борзан. Дело №2. Рапира приходит в дождь

– Больше не слова. Целую и обнимаю вас…

– Взаимно…

Еще до появления в Ейске майора Семена Саранцева, а потом и майора Александра Борзунова, Станислав Фрунзевич Кобрин стал замечать, что за ним кто-то следит. Это происходило по утрам, во время пробежки и купания в море, и днем, когда Кобрин отправлялся по привычному маршруту за свежими газетами в киоск, в гастроном, или на центральный рынок.

Сердце старика щемило от тоски по убитому на войне сыну. В тайне он представлял, что это его сын Николка в тайне посматривает за престарелым отцом. С другой стороны, оценивая обстановку трезво, Кобрин понимал, что скорее всего за ним следят его старые недоброжелатели – те люди, которые решили наконец-то расквитаться с непокорным разведчиком, а теперь почти немощным стариком.

Ему было не страшно, но обидно, что враги не решаются действовать открыто, предпочитая подлый выстрел бесшумного пистолета в затылок. Неужели это будет продолжаться вечно? В этой измученной внутренним террором и распрями политических кланов, стране.

Сейчас, когда Александр и Милена уехали, старик почувствовал, что следящие за ним глаза приблизились слишком близко. Он стоял посреди тенистой аллеи в своем саду и слушал тишину. Потом замер и громко произнес в зеленое пространство:

– Кто ты? Что тебе нужно? Хочешь меня прикончить? Конечно, также подло, как моего сына в Афгане пристрелили? Кто тебя послал? Выходи из тени и поговорим как мужики…

Три минуты стояла мертвая тишина. Кобрин приготовился к предательскому выстрелу в голову, но ничего не происходило. Полковник содрогнулся холодной дрожью и пошел к дому. На этот раз он проговорил словно кому-то близкому:

– Ну как знаешь, заходи хоть на чай, если ты не киллер?

– Подождите минутку. Пожалуйста, не кричите, уважаемый, просто молча выслушайте меня, – раздался спокойный голос из тени зеленых кустов жасмина. – Во имя Аллаха, единого и правоверного…

– Что я слышу? Не ожидал я вовсе встретить здесь, в моем саду мусульманина. Кто вы?

– Мое имя Могелибей Николасу Афгани. Вечный слуга Льва Панджшера Масуда.

– Что ты говоришь? Что ты… Молвишь, что? – заплакал Кобрин.

Старик покраснел и затрясся, не понимая и уже не контролируя своего максимального волнения. Мысли о судьбе сына захлестнули его целиком.

– Прошу, не волнуйтесь уважаемый старец, я не собираюсь причинять вам какой-либо вред или говорить неприятные слова…

– Ты приехал из Афганистана? – чуть спокойнее ответил старик и вытер слезу.

– Да, я уже давно в Ейске. Почти два месяца…

–Ты знаешь что-то о судьбе моего сына? Знаешь?

– Аллах свидетель…

– Прошу, говори и не прячься!

– О вашем сыне? – спокойно переспросил незнакомец.

– Да!

– Вас зовут Станислав Кобрин?

– Не тяни, умоляю…

– Совсем немного, да, знаю. Но сейчас речь не о вашем сыне.

– Меня больше ничего не интересует…

– Послушайте, – теперь незнакомец говорил совсем тихо, – внимательно послушайте меня. Через три дня произойдет страшный взрыв в грузовом порту. Взорвется партия снарядов, прибывших накануне для центра военных летчиков. Кстати, там тоже может рвануть. В преступлении обвинят людей, приехавших из Украины, но они ни причем… Нужно разминировать порт и склады летчиков, но не раньше, чем после завтра. В противном случае мы снова заминируем порт, или что-то другое…

– Ты террорист? – испугался старик.

– Нет, я воин, давший клятву Аллаху. Но сейчас я нарушаю клятву. Я приду к тебе завтра, старик…

– Значит, ты моджахед? Я могу позвать полицию…

– Конечно, но потом ты будешь плакать, ведь ничего не узнаешь о своем сыне уже никогда.

– Ты что-то знаешь о моем сыне!? Говори же…

– Завтра мы с тобой поговорим…

Худощавый темноволосый незнакомец в сером костюме резко развернулся в зарослях шелковицы и пошел прочь из сада. Кобрин заметил только черную заросшую голову и такую же бороду.

– Эй, парень, я буду ждать тебя завтра! Здесь!

– Я приду в твой дом, не бойся, уважаемый старец. Приготовь чай, лепешки и плов…

Незнакомец словно исчез. Кобрин не мог сдвинуться с места минут десять, потом присел на ближайшую скамейку на аллее и расплакался навзрыд.

«Этот человек нашел меня, следил за мной несколько месяцев. Но в этом городе никто не знает меня, никто. Кто же этот моджахед, возможно, приятель моего сына? А мой сын, он выходит, жив?.. Какой я наивный старый пес, это же враг! Они замучили моего сына и в пытках узнали мой адрес. Другого и быть не может! Чудес не бывает, есть лишь время, преумножающее скорбь. Нужно приготовить карабин и нож. Пусть приходят, я им устрою, последний бой, он трудный самый… Я вам покажу, братья…»