Александр Елизарэ - Комиссар Борзан. Дело №2. Рапира приходит в дождь

Мужчина взял шмоток мяса и стал с удовольствием поглощать его, по его губам стекала бычья кровь. Проводница неожиданно стала послушной и легко откусила небольшой кусочек. Остальное быстро заглотил хозяин купе.

– Божественная! Выпейте кофе… Оно прекрасно, так же, как и твоя нежнейшая кожа. Как твои глаза и чувственный рот… Как пьянящий аромат твоего тела.… Запах крови женщины…

Он незаметно мазнул ароматическим маслом краешек ее чашки. То место, где губы касаются края белого и тонкого фарфора.

– Искуситель, я опасаюсь вас всё больше… Странный вы мужчина… У меня дома дочь. Я уже не так молода, как вы могли подумать, но я не могу противится?

– Не тратьте слов и красноречия, вы, моя дорогая богиня, просто отпейте кофе. Вы же сами принесли его?

– Вы назвали меня богиней?

– Пейте, вы самая красивая женщина на этой бренной планете! – Он смотрел прямо в ее глаза. – Вы повелительница мужчин, жрица любви в этом душном склепе!

– Вы, как бы, не в моем вкусе… Товарищ, так близко не садитесь…

– Я просто неважно выгляжу. Знаю, бледен, но скоро ты увидишь меня совсем иным человеком. Я сделаю тебя счастливой… – говорил он медленно и протяжно.

– Мы уже перешли на «ты»? Смешно! – брызнула она.

Наконец, она прикоснулась к кофе и сделала маленький глоток, потом еще и еще, пока не осушила всю чашку до самого дна.

– Действительно, что это за кофе? Я хочу снять рубашку мне жарко… Тебя как зовут хоть?

– Не важно, как меня зовут, но тебе откроюсь, Гельмутом…

– Я Алевтина. Слушай, Гельмут, ты странный, но я хочу массаж. Отмассажируй меня от и до… Но прошу, не распускай руки, а то я отвечу!

Она освободилась от рубашки, потом резко сбросила синюю юбку и бюстгальтер и набросилась на мужчину, словно оголодавшая львица. Он вновь незаметно обмакнул свой мизинец в потайной бутылек и поднес к ее носику.

– Умница, вот, лизни масло с моего пальца, оно очень редкое и полезно для женского здоровья.

Алевтина уже не контролировала себя, она принялась облизывать ему все пальцы и саму ладонь. Голова ее закружилась, и она провалилась в состояние полной эйфории. Теперь он приступил к ранее задуманным действиям. Он взял ее за голову и начал обнюхивать ее щеки и шею. Она не сопротивлялась, лишь стонала и совершала рефлекторные пульсирующие движения всем телом. Сняв с себя халат, сорвав искусственную кожу с лица, он приник к розовой шее молодой женщины. Потом зверски улыбнулся, помазал выбранное место на шее, в основании черепа, все тем же маслом и мягко присосался к нему. В блаженстве и демоническом наслаждении он начал впитывать в себя мельчайшие ручейки её крови, перемешанные с потом женщины, поступающие через микроскопические порезы, сделанные его шершавым языком. Казалось, что прошла вечность. Насладившись, он отпустил свою жертву, но ненадолго. Она все также лежала на животе. Ее румяный зад был слегка приподнят. Было видно, что женщина хочет безумного и страстного соития. Колдовское ароматное масло действовало безупречно и губительно.

Кровосос сбросил с себя остатки одежды и вскочил на нее сзади. Через секунду он овладел ею, закрыл ее рот ребром своей ладони, схватил ее за копну блестящих волос, чтобы хоть как-то приглушить крики и вопли её страстного тела.

Сладострастные крики обезумевшей самки едва не напугали пассажиров вагона.

Алевтина пришла в себя только через час. Все это время она проспала голая, раскинувшись на его кровати. Гельмут пил кофе, ел шоколад и смотрел на нее. Щеки его горели румянцем и превосходным здоровьем. Только правая часть лица и верхнее веко, поврежденное огнем, не украшали его идеальное тело. Теперь, когда женщина начала пробуждаться, он был вынужден снова надеть на лицо фальшивую кожу.

– Просыпайтесь. Вам уже пора. Можете одеться, – произнес Гельмут.

– Это вы? Что здесь было?

– Ничего, совершенно ничего плохого… Не пугайтесь. Я сделал вам массаж, и вы уснули, только и всего…

– Вы отымели меня? Мамочка! Жалкий ублюдок…

– Нет, возможно, вам приснился романтический сон, не более.

– Я не понимаю, что со мной было? Я так крепко спала? Черт, у меня же станция…

– Приходите еще и приносите чай, милая Алевтина!

– Я ухожу…

– Захватите шоколад…

– Оставь его себе! Чокнутый козел! – крикнула она и расплакалась.

Слегка пошатываясь, она вышла из пятого купе и с трудом добралась до своего.

Через полчаса проводницу Алевтину нашел начальник поезда в бессознательном состоянии в её служебном купе.