Наталья Солнцева - Зеркало Дракулы

Он тут же пожалел о своих словах, но было поздно. Ирина сразу замкнулась, забрала руку и отвернулась в сторону. О, как она была хороша и в гневе, и в радости, и в печали! Ее русые волосы, собранные в пышный небрежный пучок, открывали длинную линию шеи, щеку и ухо. Мочку оттягивала золотая серьга с жемчужиной.

– Прости, ради бога, – взмолился Илья и не выдержал, воскликнул: – Долго он будет стоять между нами?

– Возможно, всегда, – сухо ответила она. – Тебя что-то не устраивает?

– Разве у меня есть выбор?

– Ах, да! Ты же фаталист! Рок, судьба и тому подобное!

– Не отрицаю.

– Жаль, что Аня с нами не поехала, – с вызовом молвила Ирина. – Кстати, что у тебя с ней?

– Ничего, – похолодел Илья, не смея сказать правду. – Чисто деловые отношения.

– Она так не считает.

– Это ее проблема! – разозлился он, как всякий человек, вынужденный лгать и понимающий, что его ложь раскусили. – Ане нужно в кино пробиваться, – зачем-то добавил он. – Годы идут, скоро она потеряет… – у него чуть не вырвалось «товарный вид», но он вовремя прикусил язык. – … квалификацию.

– Ну да. Я вот потеряла, – вздохнула Ирина, украдкой смахивая выступившие слезы. – Теперь мне одна дорога, в домохозяйки.

– Ты – не она!

– Это верно. Я старше, и к тому же вдова.

– Ладно, поехали на Васильевский остров, – принял решение Илья. – Что там твой муж рассказывал?..

Болтливый кавказец привез Аню по названному адресу и оставил у старинного трехэтажного дома с зеленоватым фасадом. Где-то тут, в одной из квартир проживает бывшая любовь дяди, Вера Карловна Радкевич.

Аня медленно направилась к парадному, поднялась по пологой лестнице на второй этаж, поправила волосы и позвонила. Ей долго не открывали. Пришлось звонить несколько раз. Наконец, дверь распахнулась, и на Аню сердито уставилась долговязая рыжая девица с веснушками на лице.

– Вы из социальной службы? – осведомилась она.

– Нет. Я из Москвы. Мне нужна Вера Карловна. Она дома?

– Теперь да, переселилась насовсем. На кладбище.

– То есть… как? Она умерла?

– Недели две тому. Месяц болела, в больницу ложиться отказалась… Она не доверяла врачам. Сперва думала, что сама справится. Но ей становилось все хуже… В общем, скончалась Вера Карловна. Земля ей пухом!

– А вы кто будете? – растерялась Аня.

– Квартирантка. Мне пока здесь пожить разрешили. Дальние родственники хозяйки из Тулы на похороны приезжали, через полгода начнут наследство оформлять. А за коммуналку кому-то платить надо? Вот меня и оставили. А мне что? Мне хорошо.

– Вот так дела!

– А ты тоже родня Веры Карловны? – уже без церемоний полюбопытствовала девица. Она не спешила приглашать Аню в квартиру. – Приехала погостить?

– Вроде того.

– Что ж без звонка? Как снег на голову?

– Я по поручению дяди, – пустилась в объяснения Аня. – Они с Верой Карловной… ну в общем, дружили. В молодости! Постоянно созванивались, а когда она отвечать перестала… дядя забеспокоился. Прислал меня узнать, что и как. Гостинцев велел передать. Но теперь, выходит, передавать некому. Разве что тебе. Не везти же обратно?

В глазах квартирантки блеснула искра интереса. Она смерила взглядом увесистую сумку Ани, кивнула и посторонилась, пропуская гостью в просторную прихожую с громоздкой вешалкой и потертым ковром на полу.

– Ну, входи, коль не шутишь… Чаю попьем, поболтаем. Только недолго. Ко мне скоро парень должен прийти. Мы с ним встречаемся. Тебя как звать-то?

– Аня.

– А меня – Лиза, – улыбнулась девица.

Гостья разделась, обула предложенные квартиранткой тапочки и прошла в гостиную, обставленную в мещанском духе. Диваны с гнутыми спинками, лиловые занавески, картины на стенах, буфет с посудой и круглый стол посередине. На столе – ваза с фруктами и бутылка вина. С высокого потолка свисает позолоченная люстра. Все это напоминало… какую-то комнату для свиданий.

– Ты садись покуда, а я в кухню, чай заварю, – сказала Лиза и удалилась.

Аня опустилась на стул, достала из сумки гостинцы и принялась распаковывать. Коробка конфет, пачка кофе, апельсины, две банки консервированных ананасов, сыр, колбаса и печенье. Все это выглядело несколько чужеродным на пестрой скатерти с бахромой.

Стены в доме были толстые и хорошо поглощали звуки. Аню смущала непривычная тишина. Она с любопытством осматривалась, все больше удивляясь. Время тут словно остановилось, сохраняя прошлое почти нетронутым. Обои в полоску, фигурный паркет, на картинах изображены жанровые сценки, – сватовство гусара, дуэль, пикник в парке. Не исключено, что это подлинники, которые стоят уйму денег. Интересно, эта Лиза – надежный человек? Как наследники доверили ей столько добра?