Юрий Пожидаев - Гуттиэре

Туру стало очень жаль эту женщину, которая подняв на него грустные глаза сказала: «Вы знаете, как тяжело терять на старости лет друзей, мы жили там как одна семья и теперь это бабье царство, потому что Геворг Кагосян уезжает с женой жить к сыну в Армению, они сломались первые. Я думаю, что и остальные скоро разъедутся, мне вот только ехать некуда, разве только на кладбище. Она встала и шаркающей походкой направилась к двери, а Тур подумал, что какой бы не была сильная и неординарная личность – это всё равно человек, которому присуще все человеческие качества и с которыми он ничего поделать не может. Не успев оправиться от визита Музы Львовны, как зазвонил телефон, и секретарь из управления сообщил, что сейчас с Виталием будет говорить главный полицейский города. Тур понял, что только стоит сесть в кресло начальника РОВД, как сразу переносишься в другой мир, мир телефонных звонков, различных директив, согласований и межведомственных интриг на которые у него аллергия. Глава управления голосом, каким Юрий Левитан объявил всему миру о взятии Рейхстага, сообщил что руководство знает о болезни Гудова, и чтобы не отвлекать начальника убойного отдела от расследования трагедии на Брестские улицы присылает в райотдел Руфляева Григория Фёдоровича, который временно заменит Гудова, ещё большой начальник выразил уверенность, что дело, которое вызвало большой общественный резонанс, вскоре будет закрыто и пресса, которая беснуется наконец-то заткнётся. Виталий коротко ответил: «Так точно» – и положил трубку; когда он услышал о беснующийся прессе от генерала то улыбнулся, вспомнив старую историю, из-за которой глава Управления возненавидел писак. Не так давно какой-то папарацци сфотографировал его, жарящего шашлыки на пикнике за городом – цветные семейные трусы до колен, огромный живот нависающий над нижней частью тела и красная от выпитого физиономия, всё это сопровождала красноречивая подпись – «генерал на привале». С тех пор иначе как «суки проклятые» он не называл представителей СМИ и во время общения с ними еле сдерживался, чтобы не сорваться в «штопор» и не высказать им всё, что он о них думает.

Его размышление прервало «сияние», которое вошло в кабинет без стука, Руфляев Григорий Фёдорович с обворожительной улыбкой и с разведёнными в стороны руками для объятий, напоминал ангела, которого Бог послал на землю, чтобы сделать людей ещё счастливей. Вся его жизнь была похожа на житие святого, за тем исключением что святым себя считал только он сам и его блаженная супруга. С детства Гриша, сын известного в столице модельера, был примерным учеником в школе, вёл здоровый образ жизни и никогда никому не грубил. Он до того был безупречен, что его возненавидела вся школа – хорошо одетый, причёсанный и культурный мальчик, который не выражался и не хулиганил, стал раздражать даже учителей. Гриша хорошо рисовал, и когда однажды классная руководитель попросила его нарисовать стенгазету, он с радостью согласился и вскоре у входа в школу толпились учащиеся, шумно обсуждая шедевр. Стенгазета, которая должна высмеивать недостатки в школе выглядела как иллюстрация к святому писанию, рассказывающему о жизни в раю. Красивые ученики с кротким выражением лица слушали учителей, которые были ещё красивее, а на всю эту идиллию сверху взирал директор школы с двумя завучами по бокам. Классная руководитель, увидев себя в стенгазете отдалённо похожую на богоматерь, восприняла это как издевательство, на её шее сидел сын-алкоголик и больная мать, она давно перестала верить в добро и еле сдерживалась, чтобы не плюнуть в святое Гришино личико. Но она была учитель, а для хорошего педагога главное – это не сорваться и не сделать с учащимися то, что иногда рисует в голове их учительская фантазия, она просто во время проверки тетрадей пририсовала скобку к фамилии Гриши и получилось очень забавно – Фуфляев. Именно с того времени и по сей день он носил своё постоянное прозвище Гриша – Фуфло, о котором знал, но ему было абсолютно наплевать, что о нём думают окружающие, ещё в детстве он определил своё жизненное кредо – жить только для себя. Встретив девушку, такую же, как и он, они договорились ещё до свадьбы не заводить никогда детей, потому что это связано с кучей проблем и не иметь близких друзей, с которыми надо делиться сокровенным или выслушивать их нытьё. Зачем он пошёл в полицию, этот вопрос Гриша задавал себе много раз и не находил ответа, его отец предлагал ему пойти по его стопам, но наглядевшись в раздевалках на обнажённых и вульгарных красоток, которые демонстрировали на подиуме отцовские наряды, сын наотрез отказался жить в этом мире. Бизнес был тоже не для него, там надо работать, идти в политику – это быть на виду у множества людей, и быть под прицелом фотоаппаратов себе дороже, можно было конечно стать каким-нибудь блогером, но перспектива сидеть всю жизнь у компьютера и отрываться от экрана, чтобы посмотреть на свой растущий живот его не прельщала. В полиции тоже были свои минусы, но плюсов было больше, возглавляя отдел по связям с общественностью Гриша был представлен самому себе и имел кучу свободного времени, за тем исключением когда надо было сделать перед прессой пару непонятных заявлений, ещё в его обязанности входило посещение различных форумов и конференций, но после того как генерал увидел Гришу в зрительном зале, который не обращая внимания ни на кого ловко орудовал пилочкой для ногтей, то его явка на эти мероприятия стала необязательной. Папа Гриши одевал жён всех столичных начальников, поэтому Руфляев был в числе неприкасаемых, но коварный генерал всё-таки взвалил на хрупкие Гришины плечи одну обязанность – подменять на время болезни и отпуска начальников районных ОВД. Неожиданно это понравилось Григорию, приезжать в новое место и тоже ничего не делать, хотя походы по массажным салонам, соляриям и фитнес-центрам он считал тяжёлым и изнурительным трудом. Отношения с женой больше напоминали дружбу двух хороших подруг, которые делятся друг с другом самыми откровенными секретами, но при удобном случае готовы расцарапать друг другу физиономии.