Валерий Поволяев - Первый в списке на похищение

– А эта твоя штука, – Клоп сегодня что-то не мог уняться, его распирала жажда действий, он потыкал пальцем в сотовый аппарат, который Деверь уже достал из чехла и держал теперь в руке, – она на далекое расстояние берет или не очень? Отсюда в Питер позвонить можно?

– В Питер нельзя.

– Чего ж так? – Клоп непонимающе округлил глаза: он то ли дурака валял, то ли действительно верил в могущество сотовой связи, и теперь его постигло разочарование. – Ай-ай-ай, какая несовершенная техника!

– Да в Питере сотовой станции нет, дур-рак! А вот если звонить через космос, – скажем из Штатов, то и в Питер можно, и в Мексику с Бразилией, и даже с тараканом, сидящим в заду у негра, можно соединиться.

– А чего ж ты хвастал, что тебя с этим аппаратом можно и в бане, и в сортире найти? И на Северном полюсе в окружении пингвинов.

– В бане и в сортире можно, а на Северном полюсе – нет.

– Тогда чего…

– Я ж тебе сказал: ты – козел! Хотя и на коне, – Деверь согнул крючком указательный палец, показал его Клопу. – Что это такое, знаешь? Загибал, значит?

– Дошло. Больно шея у тебя, Клоп, длинная, долго мысли ползут.

Через несколько минут он набрал номер телефона сотовой связи, известный только ему.

– Полина Евгеньевна, позвольте доложиться. Груз доставлен, насчет накладных с хозяином переговорил. Пока он, мне кажется, малость артачится, горячится, но думаю, условия наши примет. Сейчас ведь время-то какое: все урвать себе хотят, обманывают не только государство, но и своих ближних, так и этот хозяин – мы к нему с доверием, а он фордыбачится… Нет, нет, еще один звонок я обязательно сделаю. Думаю, он согласится на оформление всех документов в три приема. Да, Полина Евгеньевна, у него выхода другого нет, я его дожму. Начальству, пожалуйста, наше самое низкое. Сумма – та, которую обговорили, да, да. Кланяюсь вам, целую ручки… Да, да, до свидания! Я еще буду звонить, как и условились.

К такому разговору никто никогда не прицепится, он совершенно безобидный, к этому разговору невозможно придраться, из него невозможно ничего выявить, никаких сведений – слишком он уж бытовой. Такие разговоры звучат на каждом углу по сто раз в день. Это с одной стороны.

А с другой, сотовая связь дырявая, несмотря на свою престижность и то, что она по карману только богатым «новым русским», тем, кто ею пользуется, ничего нельзя скрыть, владельцам сотовых телефонов каждый месяц звонят из специальной – «сотовой» – диспетчерской и предлагают распечатку разговоров, которые они делали, вот ведь как. Поэтому, с одной стороны, сотовая связь очень удобная, а с другой – не моги сказать по ней ни одного лишнего слова, все станет известно. Для начала – диспетчеру, потом – всем остальным.

Деверь говорил аккуратно, следил не только за интонацией и словами – следил даже за выражением собственной «морды лица», за двоеточиями и запятыми. Чтобы, не дай бог, не сесть на крючок. И Полина Евгеньевна, судя по всему, тоже соблюдала это правило строго.

В этом случае сотовый телефон становился очень удобным – куда удобнее обычной городской сети и всяких там линий с «прибамбасами» – с экранами, свинцовой защитой, с секретами и сверхсекретами и так далее. Лучшей защиты, чем собственные мозги, на нынешний день нет. Пока шел разговор, Деверь прямо-таки излучал сияние, шишки на его голове светились, будто электрические фонари – любо-дорого было посмотреть на этого человека. Даже Костик им заинтересовался, затих на минуту, но потом начал плакать опять.

– Ты какой институт окончил, Клоп? – Деверь аккуратно, боясь что-либо сломать, сложил сотовый аппарат, засунул его в специальный кожаный кошелек любовно сшитый чехол с серебряной кнопкой, висящей у него на поясе. – А?

– МАДИ – Московский автодорожный.

– Не попутчик, не коллега – я совсем из иного заварного чайника… Я окончил Институт легкой промышленности, специалист по пуговицам для пальто и обувным набойкам, вот так-то. – Деверь покосился на Костика. Костик сидел на тахте, сиротливо поджав под себя ноги, и беззвучно плакал, растирая по щекам слезы. – Эт-то что же, тебя дома этому научили – с ногами в постель? – рявкнул Деверь. – Кто тебя этому научил? Отец? Мать?

Костик, не переставая плакать, спустил ноги с тахты на пол.

– С этим арбузенком должны постоянно дежурить два человека. Пока калым не возьмем. – Деверь поугрюмел, вид у него сделался замкнутым, взгляд потяжелел, он огляделся по сторонам, будто видел это помещение впервые и теперь искал в нем запасной выход. – У нас народу мало, надо бы подмогу вызвать. Может, тебе сесть за руль и смотаться за пополнением? – сказал он Клопу. – А?