Мария Жукова-Гладкова - Виски со сливками

А тогда мы с Андрюшей были в шоке. В ярости. В... Я не могу описать свое состояние, что тогда чувствовала. Андрей хотел тут же сдать мать в милицию. Я удержала. Отца уже не вернешь, а мать... Все равно она человек конченый. Я предложила разменять квартиру. Все согласились. Вот так мы и разъехались. С тех пор мы с матерью не виделись. Ни она нам не звонит, ни мы ей. И желания нет никакого.

В общем, вы поняли, какая у нас с Андрюшей генетика. И как эти самые гены еще могут в нас проявиться... Но, может, все обойдется? Не будем загадывать наперед. Признаюсь, адский мамочкин растворчик я заныкала и теперь взяла с собой. В рюкзачке моем будет он лежать до поры, до времени. Раз такие дела пошли - мало ли что может пригодиться? Жаль только, не выяснила у нее тогда, где же она его все-таки раздобыла... Но если понадобится - узнаю. Кто ищет, тот всегда найдет.

С рюкзаком и сумкой я вышла из парадной. Стояла предрассветная прохлада. На улице не было ни души. До стоянки было минут семь ходьбы. У меня есть две машины: "Ока", про которую я уже рассказывала, и старенькая БМВ подарок моего предыдущего. Я на ней водить училась. Он, когда дарил ее, сказал, что если разобью, не жалко будет.

- А меня тебе не жалко? - возмутилась я.

- Я ты не разобьешься, - сказал он. - Ты из тех, кто в воде не тонет и в огне не горит.

В общем, он был прав. Остались целы и я, и машина. Я не афишировала, что она у меня есть. Пусть каждый новый друг дарит новую машину. Соберу себе автопарк. На черный день. БМВ стояла на стоянке у моего дома, дожидаясь своего часа. Пришлось разбудить сторожа, с которым я в свое время наладила добрые отношения, знала, что когда-нибудь может пригодиться. Сторож облизывался при виде меня, но "зелень" любил больше, чем женщин, так что мы друг друга понимали прекрасно.

Я сунула ему "Гамильтона" за беспокойство, он пробурчал что-то невнятное и отправился спать дальше. Может, и не вспомнит, что меня видел.

Ехать до Ново-Измайловского с Пулковского шоссе совсем недалеко, тем более по ночному городу. Это с утра могут быть пробки. Без всяких приключений я добралась до братца минут за семь. Дом, в котором жил Андрей, был одной стеной соединен с другим таким же, вместе они составляли букву "Г". Я припарковала машину у соседней девятиэтажки - на всякий случай, если кто-то будет ее искать у подъезда моего брата, и пешком отправилась по нужному адресу.

Черт побери! Вот код я опять забыла. Ну зачем они его поставили? На соседней парадной нет, и ничего - живут люди и не беспокоятся. А эти коз... Не будем говорить плохо о брате и его друзьях.

Я достала фонарик из рюкзака, осветила кнопки замка, сразу нашла три наиболее затертые кнопки и одновременно нажала на них. Дверь открылась.

Теперь тащиться на пятый этаж. Без лифта. Небось сам Никита Сергеевич в таких домах не жил. А о чем думал, когда... Ладно, о мертвых или хорошо, или никак.

Итак, я у цели. Звоним. Еще раз. Еще. Так, кто-то зашевелился. Голоса. Три голоса? Почему три?

- Кто там? - спросил мой брат.

- Это я, Наташа. Открывай.

Меня встретили трое заспанных молодых мужчин. У них тут что, групповуха? Одного из них я видела впервые, и он мне показался очень даже ничего. Может, хоть здесь мне повезет?

Глава 4

Я обвела глазами встречавшую меня троицу, переступила через порог, бросила рюкзак с сумкой у двери и, с трудом разворачиваясь в некоем подобии холла (мне сложно дать точное название этому закутку, находящемуся за входной дверью однокомнатной "хрущобы"), сняла куртку и повесила на крючок.

- Простите, мы сейчас оденемся, - наконец очнулся неизвестный мне молодой мужчина.

В его голосе слышался легкий акцент, вот только я не могла определить, какой. Финн? Прибалт? Внешне очень похоже.

Я благосклонно кивнула. Он был в плавках, так что я с большим удовольствием оглядела его весьма неплохой торс, покрытый светлыми волосами. Мне хотелось облизнуться, как коту перед блюдцем со сметаной, - вот только я не знала, достанется мне оно или нет и есть ли смысл сразу же бросаться есть: сметана могла оказаться совсем не по моему вкусу...

Андрюша со своим журналистом, обернутые полотенцами, как набедренными повязками, тоже быстро удалились в комнату, чтобы привести себя в божеский вид.

- Эй, - почти сразу же крикнула я, чуть-чуть очухавшись, - вы можете продолжать спать. Я бы перекинулась парой слов с Андрюшей, а потом...

Я поняла, что страшно хочу спать. Я же сегодня не ложилась. Возбуждение и опасность помогали мне держаться, а вот теперь, оказавшись в тихой гавани у родного братца, почувствовала, что и мне неплохо бы прилечь на часок-другой. Если уж быть полностью откровенной, я предпочитала спать часиков по девять-десять, но тут, как говорится, не до жиру...