Елена Ленёва - След Виракочи

– Хорошо. Спасибо за совет. Сейчас отправим кого-нибудь на стройку. Хотя сегодня ведь понедельник. Там работают строители. Если бы случилось что-нибудь, нам бы уже сообщили.

– Может, мы сами? – Хаймес настаивал, – ну… сами сходим и поговорим с рабочими…

– Мы все проверим! – лейтенант покачал головой, – идите в общежитие. – Он занялся бумагами, показывая, что разговор окончен. Но видя, что студенты не уходят, топчутся возле двери, добавил: – Я вам обещаю.

– Спасибо, – поблагодарил Александр.

Когда они вышли из отделения, Маркос шепнул, обращаясь к Хаймесу:

– Кхавасун, Маркос 6 6 1 Qhawásun – Давай посмотрим (кечуа). …

Когда перуанцы сильно волнуются, они начинают общаться на своем родном языке. Кечуа – интересный язык, непростой. Кое-что Кузнецов понимал. Иногда догадывался… Вот и сейчас предположил, что они хотят зайти на стройку.

– Тамар, – обратился он к девушке, – ты иди в общагу, а мы на стройку забежим.

Перуанцы благодарно кивнули.

Но на стройплощадку их не пустили. Там вовсю шли работы. Строители, увидев молодых людей, вызвали начальника. Тот поначалу ругался, потом, выслушав Александра, сообщил, что за последние два дня никаких ЧП на стройке не происходило и в ямы никто не падал.

Маркос и Александр успокоились, но Хаймес еще сильнее разволновался.

– Хаймес, давай не думать о плохом. Может, действительно, у Зины появился парень и она… ну… с ним?

– Может, и так… – он как-то грустно усмехнулся и произнес на кечуа: – Tupa nanchis kama 7 7 2 Tupa nanchis kama – до тех пор, пока мы не встретимся снова (кечуа). . (Для русского уха фразы на кечуа звучат непривычно и глухо: «Тупа нантшис кхама».)

– Переведи. – Александр посмотрел на друга. – Моя перуанская няня учила меня некоторым словам, но я уже многое подзабыл.

Хаймес молчал, смотрел куда-то в одну точку, потом покачал головой. Вместо него ответил Маркос:

– Он сказал, что до тех пор, пока он не увидит снова Зину… Понимаешь, пока он не встретится с ней вновь… – Маркос не договорил.

– Ее больше нет, – пробормотал Хаймес и заплакал.

– Хаймес, пожалуйста, не надо, – Александр почувствовал, что еле сдерживает слезы. – Давай подождем. Она вернется.

– Вчера, когда я стучал в дверь ее комнаты, мне стало так… Me sentí mal… Llamé a la puerta … pero nadie la abrió 8 8 3 Мне стало плохо… Я стучал в дверь, но никто не открывал (исп.). . И я почувствовал… нехорошее что-то. Но потом мы шутили, и это ощущение ушло. А сегодня утром Тамара сказала, что Зина не пришла домой ночевать. Я не знаю, что с ней случилось, но ее больше нет… Я чув-ству-ю… – и он разрыдался.

Друзья, не сговариваясь, завернули в сквер, который находился недалеко от общежития, присели на скамейку и просидели долго, не проронив ни слова. Поднялись, когда прохладный апрельский ветер нагнал тучи и закапал дождь.

А потом произошли сразу два события.

Поздно вечером в комнату прибежал возбужденный Иван и сообщил, что у него родился сын. Ольга и мальчик чувствуют себя хорошо. Иван долго ждал звонка в дежурном почтовом отделении и, наконец, его родители вышли на связь и сообщили радостную весть: в двенадцать дня (восемь вечера по московскому времени) родился здоровый ребенок; матери и малышу больше ничего не угрожает.

Друзья, конечно, обрадовались такой новости, поздравляли новоиспеченного отца. Они решили не сообщать Ивану о пропаже Зины. Во всяком случае, не сегодня. Последние три дня он был не в себе, думал лишь о своей беременной жене.

Второе событие было совсем безрадостным. Во вторник в одиннадцать утра в университет пришли три представителя прокуратуры.

Зиночку… то есть труп Зиночки нашли рабочие в недостроенном жилом доме на втором этаже в одной из «квартир». Нашли рано утром во вторник. Как она туда попала? Кто и почему ее убил?

И началось следствие. Всех четырех вызывали к следователю. Не раз. Допрашивали тщательно, докапывались до мелочей.

Оказалось, последним видел Зину не Маркос, а Иван. Он сказал, что встретил ее в районном отделении почтамта. Иван находился там с двенадцати дня, ожидал звонка из Перу. В отделении его уже приметили, понимали, что у парня проблемы, сочувствовали; телефонистки старались по возможности быстрее соединить с домом.

– Что там делала Зина? – спросили Ивана.

– Не знаю. Кажется, отправляла открытку. Я видел в ее руке открытку с цветами.

– Но для того, чтобы отправить открытку, совсем не обязательно идти на почтамт, достаточно лишь бросить ее в почтовый ящик.