Бернард Задунайский - Внуки лейтенанта Шмидта

Университеты эротики и интима, пройденные Натали на вечернем и заочном факультетах, открыли ей дорогу в номенклатурные будуары районных и республиканских вождей.

Изредка после бурных ночей, самые болтливые из них покидали персональные кабинеты в сопровождении неприветливых мужчин в казённых костюмах. Как правило, их карьеры продолжались в лагерных отрядах Нижнего Тагила. Совсем необременительные рейды по койкам престарелых аппаратчиков чередовались с более ответственными заданиями.

Несколько раз горячей комсомолке доверяли ещё цветущие тела борцов за свободу Африки. География гастролей и списки подшефных нашей Маты Хари являлись государственной тайной, а при утечке могли вызвать международные скандалы и вооружённые конфликты. Майкла, стоявшего теперь в одном ряду с патриотами и вождями диких племен, волновали проблемы только местного масштаба. А именно, дальнейший ход операции и судьба Лоры. С этими мыслями ему и дали уснуть на рассвете.

Покидая спозаранок свой новый объект, Натали обнадёжила сонного внука: – Не волнуйся, меня уже сегодня назначили гидом и переводчиком вашей группы. Лора в курсе наших дел.

Шоколадная Натали исчезла по-английски, бесшумно затворив за собой дверь. Незабыв про утренний привет!

Смыв под холодным душем следы ночной операции, Майкл заглянул в соседний номер, где застал спящую Лори. Едва открыв глаза, бледно-фиолетовая партнёрша, обернувшись одеялом, бросилась в душ, откуда донеслись громкие жалобы возмущённого желудка.

Через полчаса, прихлёбывая кофе в гостиничном баре, девушка предложила выйти на улицу для серьёзной беседы. А в весеннем парке уже царил ласковый май, под лучами балтийского солнца робко распускались первые тонкие листочки. Насладившись пением птиц, Лора обнародовала вердикт:

– На этот раз, кажется, приплыли! Мы с тобой прикрываем главную операцию, которую проводит основная группа. Кто они и чем занимаются мне неизвестно. И эта «Белая гвардия» может быть обычной комитетской западнёй. Русские любят такие спектакли, и когда-то во времена ОГПУ подобным образом выманили из Лондона и арестовали самого Рейли. А старик был совсем не прост, и опасность чуял за версту. Так, кажется, говорят русские.

В этот момент, в конце аллеи появились два студента в серых шапочках политеха, и Лори безошибочно распознала в них фарцовщиков. Что сделать было не сложно: кроме шапок они не носили ничего советского. Поравнявшись с канадцами, политехники на английском поинтересовались валютой и джинсами, предложив обмен на чёрную икру.

Лора недоумевала: – Почему вы спросили по-английски, а не по-фински, чем мы так отличаемся от лесорубов?

Парни развеселились:

– Во-первых, вы трезвые и без бутылки, а значит, приехали не за водкой. Да и тип лица другой. Вы ведь американцы, так?

Шерману надоела глупая инсценировка:

– Ладно, ребятки, мы американские коммунисты, соратники Гесса Холла. Слышали? Приехали по обмену опытом: пятилетку за три года! Дадим родине больше джинсов и пластинок! А то у вас всё в дефиците.

Студенты ещё больше оживились:

– А нас не примете, мы очень хотим, именно в компартию США? А то в советскую не принимают, а за приводы в милицию исключают из комсомола.

Лоре очень не хотелось ронять честь американских коммунистов:

– Мальчики вам пора на лекции, изучайте политэкономию социализма. Пригодится в лагере!

Девушка дождалась пока они отойдут подальше:

– Нет, это не студенты. Опять ряженые русские филёры. Здесь за валюту сажают с первого захода, а исключение из комсомола автоматом означает отчисление из института. Для политехнического у них слишком хороший английский, значит эта парочка из Ленинградской Высшей школы ГБ.

– Лори, давай лучше о любви! – взмолился изнурённый Шерман. Ныл задубевший детородный орган.

Агентесса промычала: – Вот видишь, они везде. Я даже в постели чувствую на себе взгляд Казакова. Вчера нас, всё-таки, сильно траванули, и у меня глубокий провал памяти. Эту прошлую ночь лучше просто забыть навсегда. Вычеркнуть из памяти. Но если в Лэнгли проведут медицинское обследование, оно покажет применение специальных препаратов. Как ты думаешь, что нам подмешали?

Майкл продолжал любоваться весной:

– Я уверен, это был мескалин! Все симптомы совпадают в точности. А наш шеф такого не прощает и, в лучшем случае, мы просидим до пенсии в архиве. У нас нет другого выхода, мы будем передавать в центр всё, что подсунут русские.