Олег Яненагорский - Остров неясных смертей. Интеллектуальный детектив

Слова «философия», «аспирантура и «диссертация» у присутствующих вызвали оживление и усмешки. Инна спросила, не поздновато ли учиться после шестидесяти? К таким вопросам я давно был готов, и, не задумываясь, уточнил, что и учёбу, и диссертацию рассматриваю как средства торможения будущего старческого слабоумия, сиречь, деменции и маразма, и что это лучшее занятие и времяпрепровождение для старых импотентов.

– И вообще – добавил я, – определение возраста зависит от позиции – можно сказать, что тебе седьмой десяток идёт, а можно утверждать, что только первая сотня.

В этот момент в дверях ресторана появился шеф-повар и торжественно провозгласил, что обед готов

Временем после обеда каждый распорядился по своему усмотрению. Одни пошли отдыхать в свои домики, другие – осматривать остров и купаться в море или в бассейне. Сан Саныч, Надежда, Виктор и Ольга собрались покататься на гидромотоциклах. Я постоял с ними на причале, с удовольствием посмотрел на женские фигуры в красивых купальниках, и вернулся к отелю.

Возле ресторана встретил Вана и решил выяснить, откуда у него такое хорошее знание русского языка… и вообще познакомиться поближе. Мы присели под навес у бассейна, я попросил бармена принести мне бокал красного сухого.

– Рекомендую Вам попробовать наше знаменитое яблочное вино «тао мео», – сказал Ван. – Оно обладает сладким вкусом с примесью горькости и резкости, как у нас говорят, «ароматом гор». Очень благотворно влияет на сердечно сосудистую систему.

– Ван, ты говоришь, как врач, а не как управляющий отелем, – с удивлением заметил я.

– К сожалению, мне не пришлось стать врачом – только три курса закончил в Минском медицинском институте. Потом – как у вас говорят – по семейным обстоятельствам вынужден был оставить учёбу.

– Ты так хорошо русский язык в Минске выучил? – моё удивление ещё больше возрастало.

– Нет, не там… Я ведь в Ленинграде родился и там же в школу закончил. Мой отец учился, а потом и работал в Ленинградском высшем военно-политическом училище противовоздушной обороны имени Ю. В. Андропова – это современное название. Дома… на Родине… он был зенитчиком, воевал с американцами, потом в СССР учиться направили, мама к нему позднее приехала.

Вот это была неожиданность – встретить ленинградского вьетнамца посреди тропического моря.

– Слушай, а сколько же тебе лет?

– Уже больше сорока – я в 1977 году родился.

– Ну, тогда понятно, откуда такой прекрасный русский язык – советская школа в Ленинграде! А что потом?

– А потом в СССР началась перестройка, которая закончилась распадом вашей великой страны… Моя семья сначала переехала в Белоруссию, а потом мы вернулась во Вьетнам. Я устроился в туристическую фирму – знание русского языка помогло, потом решил делать карьеру в отельном бизнесе… Месяц назад руководство фирмы назначило меня сюда управляющим. Если хорошо себя зарекомендую в течение года – перейду на следующую ступень…

– Однако, крутые повороты в твоей судьбе… Но я бы на вид тебе больше тридцати лет и не дал…

– Европейцы, в том числе и русские часто ошибаются, определяя возраст вьетнамцем, и вообще азиатов. У вас другие возрастные понятия. Простите, – сказал Ван с неизменной улыбкой, – мне надо идти – дела требуют моего внимания. Надеюсь, что Вы прекрасно отдохнёте в нашем отеле.

– Да, конечно, иди, – спохватился и я, – «бизнес есть бизнес». Но ты меня крепко удивил… Ладно, ещё не раз поговорим…

Мы действительно ещё не один раз поговорили с Ваном… но не об отдыхе, а о смерти.

Ещё перед обедом Ван всем объявил, что вечером, для более тесного знакомства он, как представитель принимающей фирмы, организует коктейль-вечеринку. Мы решили совместить её с вечером поэзии.

После ужина достопочтенная публика собралась возле бара. Учитывая, «коктейльный вариант» вечеринки, эстрадой для поэтического вечера решили не пользоваться – просто полукругом поставили возле бара столы и стулья.