Мария Элизабет Штрауб - В ловушке

Она засмеялась.

— На твой взгляд, он слишком изнеженный, я знаю. Но некоторым женщинам это нравится.

— Надеюсь, тебе нет? — Спросил он с комическим ужасом.

— Угадал, — ответила она. — Не нравится.

Разумеется, в «Мамма Леоне» в такой час было не протолкнуться. Но сегодня, по-видимому, был действительно удачный день — свободным оказался именно «их» столик. Они заказали вино и pasta mista на двоих. За соседним столиком перед раскрытым ноутбуком сидел худой, бритый наголо мужчина. Его возраст Йон не смог определить, возможно где-то под сорок, но, не исключено, что и под пятьдесят. Сам Йон не терпел таких истрепанных, безвозрастных типов; не понравились ему и взгляды, которые этот Череп бросал на Юлию. Два молодых парня, которые сидели вместе с ним за столом, тоже посматривали в их сторону; у обоих под носом висели дурацкие густые усы. На столике стояла бутылка граппы, к которой все трое регулярно прикладывались.

Он попросил Юлию пересесть, но она не захотела сидеть спиной к залу и лишь засмеялась.

— Я их не замечаю. В конце концов им надоест глазеть.

Тогда он сел рядом с ней и смотрел на неприятных соседей до тех пор, пока они не опустили глаза. Ну ладно, так еще терпимо, подумал он. Юлия опять вытащила сигарету. Он поднес ей зажигалку.

— Сегодня ты довольно много куришь.

— Да. — Она улыбнулась и задула пламя зажигалки. — Тебе это мешает?

Ему вспомнился визит к Ковальски, комната ужасов в подвале клиники.

— Мне не хочется, чтобы ты умерла от рака легких, — заявил он.

Она затянулась и выпустила дым через ноздри. Одновременно прижалась под столом бедром к его бедру.

— Знаешь, от кого я часто слышу этот аргумент? От моей мамы.

— Извини. Кстати, ты дозвонилась до нее?

— Зачем?

— Ведь ты пыталась ей позвонить.

— Ах да! Нет, там никто не подошел.

Принесли вино. Они сделали по глотку, потом она спросила:

— Что теперь будет с садовой фирмой твоей жены? Тебе не нужно каким-то образом распорядиться ею? Я в том смысле, что ты окажешься довольно далеко от нее, когда переедешь сюда, в Эймсбюттель.

Йон рассказал ей про старшего садовника Кёна. Она поинтересовалась, велика ли фирма, и, когда услышала, сколько там сотрудников, вытаращила от удивления глаза.

— С ума сойти! Я всегда думала, что у твоей жены совсем маленький питомник, а тут, оказывается, целое предприятие. Как ей это удалось?

— Основу заложил ее отец, старик Пустовка, — ответил Йон. — Тесть вкалывал как сумасшедший. Он родился в двадцатом году, сама понимаешь, какое поколение. Чистая сталь, а уж второго такого жмота еще поискать. Да и прочих неприятных качеств целый букет. Если б он узнал, сколько стоит сегодня его недвижимость в Ниндорфе, он бы от радости выпрыгнул из могилы.

— Ты имеешь в виду дом на Бансграбене и фирму?

— Еще дом, в котором жили сами старики, с большим земельным участком. Уже много лет он сдается в аренду. И очень приличная сумма в банке. Короче, ты вполне можешь отправиться со мной в кругосветное путешествие.

Она посмотрела ему в глаза:

— Пожалуй.

Он чокнулся с ней.

— Юлия, только давай не будем ждать этого слишком долго.

— Ты опять кокетничаешь своим возрастом?

— Допустим, — ответил он и тут же обратил внимание, что бритый с соседнего столика снова поглядывает на них. — Согласно статистике, мне остается восемнадцать лет.

— Завтра утром ты можешь попасть под машину. Вспомни, как ты перебегал сегодня Эльбское шоссе. Или я попаду. Что мы можем знать наперед? Как можем загадывать?

Она права, подумал он. Подали макароны. Вот, скажем, думал ли он год назад, что будет сегодня сидеть тут со своей самой большой любовью? Что неожиданно окажется на пороге совсем новой жизни? Где не будет Шарлотты, постылого ниндорфского дома, Роберта. Что станет новым человеком, мужественным, решительным, отметающим ненужные сомнения? С тем лысым он тоже сейчас разберется, если тот немедленно не отведет от Юлии свои масляные глазки. Теперь все трое снова смотрели в их сторону, перешептывались и ухмылялись.

— Впрочем, так даже лучше, — продолжала Юлия и наполнила свою тарелку. — Если бы мы все знали заранее, жить стало бы ужасно скучно.

— Я не согласен с тобой, — возразил Йон, не сводя глаз с Черепа. — Если бы лично я знал все заранее, то многого в своей жизни постарался бы избежать. Я бы целенаправленно стремился к тебе. — «Какого черта парни так нагло ухмыляются?» — Эй, мы что, знакомы с вами? Что вы пялите на нее глаза? — грубо крикнул он и демонстративно обнял Юлию за плечи.