Мария Элизабет Штрауб - В ловушке

Буквы прыгали перед глазами. Йон пару раз зажмуривался. Внезапно он обратил внимание, как побелели косточки его больших пальцев, и расслабил кисти рук. Взглянул на часы. Еще пятьдесят минут. Потом она пройдет тут мимо него, остановится и извинится. А он попробует ей объяснить, что означает на самом деле его кажущаяся заносчивость. Теперь он даже был готов никогда не называть Молокососа Молокососом.

Подошла к нему и села рядом не Юлия, а Янина Петерсен, с обкусанными ногтями, в черных джинсах и болотного цвета майке. Сначала поболтала о том, о сем — в зале слишком жарко, поездка оказалась ничего себе, погода шикарная, бассейн после обеда просто супер. Наконец заявила, что ей требуются дополнительные занятия по латыни. Не может ли Йон кого-нибудь ей порекомендовать? При этом она зажала пальцы между коленями и уставилась на свои расшнурованные кроссовки.

— У тебя ведь твердая тройка, — возразил Йон, мысленно посылая ее к черту. — Помощь тебе вовсе и не требуется. Просто ты сама должна больше заниматься. — Из зала послышались крики и визг. Десять часов. Слава Богу! Конец представления.

— Одной заниматься плохо, — возразила Янина. — Я подумала, что, может, вы смогли бы… — Она не договорила до конца и скрестила ноги. На внешних краях обеих кроссовок разошлись швы.

Не в первый раз школьницы подходили к Йону с таким вопросом. Он уже понял, что этим девочкам недостаточно напоминать ведомственные инструкции: «Учителя не имеют права оказывать дополнительную помощь собственным ученикам». Янине придется объяснить тут, на этом самом месте, что и в остальных отношениях на него тоже нельзя рассчитывать. Ни как на замену отца, ни как на доброго друга, ни как на объект потаенных эротических мечтаний.

Пока он подыскивал нужные слова, в вестибюль вышла Юлия. Взглянула на него. Его сердце учащенно забилось.

— Янина, ты поможешь нам убрать? — крикнула Юлия и прошла в кабинет хозяина турбазы.

Девочка неохотно встала.

— Я не могу этого делать, — сказал он, — не имею права. Но мы еще поговорим на эту тему. Скажем, завтра, по пути домой. Согласна? — Как только Янина уйдет, к нему подсядет Юлия.

Девочка кивнула. У нее красивые глаза. Верно ли то, на что намекал Шредер? Что она балуется наркотиками? Юлия как-то рассказывала ему, что в этом возрасте перепробовала все и считает это вполне нормальным. Тут все дело в откровенности, — сказала она тогда. Хотя он предпочел бы, чтоб в данном случае она обошлась без нее.

Она вышла из кабинета, не удостоив его даже мимолетным взглядом. Стала подниматься по лестнице. Красная юбка вилась вокруг ее ног.

Йон захлопнул книгу и прошел в зал. Навстречу выходили ребята. Он оставил без ответа их просьбы продлить танцы еще на полчаса. Вместо этого пожелал спокойной ночи.

Концельманн подметал раздавленные чипсы, Лука и Тимо все еще возились с музыкой. Шредер сунул им под нос часы.

— Давайте, друзья, закругляйтесь. — Он вручил Йону коробку с оставшимися кульками. — Это мы раздадим завтра в автобусе. Все пока что под контролем, слава Богу. Как ты? Прочел книжку?

— Почти. — На самом деле он не одолел и трех страниц. — Как ты считаешь, они скоро успокоятся?

Шредер лишь пожал плечами:

— Учащийся, как биологический вид и социальный тип, непредсказуем. Завтра я тебе все-таки расскажу, что они откололи в последнюю ночь в Праге, хочешь ты этого или нет. Между прочим, Юлия уже ушла к себе, если ты ее разыскиваешь. У нее заболела голова. Ты тоже выглядишь довольно говенно, позволь тебе заметить.

— Слишком мало спал, — ответил Йон. — Ты ведь в бассейне наверстал по меньшей мере два часа.

— Да уж, пока ты пялился на старорежимный купальник Юлии, — усмехнулся Шредер. — Меня-то он не интересовал. Впрочем, ты тоже придавил клопа, когда мы играли в волейбол. Мы ведь оба с тобой уже не мальчики. — Он пропустил Тимо и Луку в дверь, Тимо размахивал неоново-зеленым чемоданчиком, вероятно с его личными компакт-дисками и кассетами.

— Спокойной ночи, — сказал Шредер. — Музыка была классная, честное слово. Но теперь никаких глупостей, уясните это себе.

Тимо насмешливо скривил лицо.

— И вам того же.

— Мы не будем, — пообещал Лука.

Наконец Концельманн подмел все крошки и высыпал в мусорное ведро. Йон и Шредер ждали его у двери.

— Давайте еще минутку посидим перед домом? — предложил Шредер, когда они втроем шли через холл.

— У меня в комнате есть бутылка виски, — сообщил Концельманн.