Татьяна Гармаш-Роффе - Уйти нельзя остаться

– Можно сказать и так, – печально взмахнули ресницы.

– Я имел в виду… Юра так срочно покинул Москву… Возникла внезапная угроза здоровью вашей сестры?

Стелла немного смутилась.

– Видите ли… Угроза ее здоровью возникла уже достаточно давно….

– Не доверите ли мне секрет, что за болезнь такая у Инги?

Стелла еще немножко поупражнялась в махании ресницами – оно весьма талантливо выражало сначала сомнение, затем решимость – и ответила:

– Хорошо, я вам скажу, только прошу вас, пусть это останется между нами!!!

– Разумеется, – пробормотал Алексей.

– Вы мне обещаете? Слово даете?

– Даю.

– Наркотики.

– Это настолько серьезно?

– Увы… Я настояла на том, чтобы сестричку немедленно положили в лучшую клинику Европы! Состояние ее здоровья не терпело промедления!

Ресницы смахнули набежавшую слезу, чистую, как бриллиант.

– Знаете, в советские времена было очень трудно найти себя. Сестричке хотелось быть необыкновенной, не такой, как все… Она действительно необыкновенная, не такая, как все! Несчастье в том, что она не смогла поступить в престижный вуз. Вы же понимаете, что для поступления нужны были связи… Юра старался ей помочь, они ведь с детства дружили…

«Дружили», угу… Если это так называется, то тогда конечно….

– Но в те годы он сам зависел от доброй воли своих родителей… – продолжала Стелла.

Конечно, зависел! Его родители вывернулись наизнанку, чтобы чадушко поступило в МГИМО, и до Юриной подружки им дела не было! Поступление чадушка и без того обязывает неимоверно: к взаимным услугам или просто к деньгам-взяткам… Зачем родителям Юры было тратить деньги на какую-то Ингу, с которой сыночек спал? Мало ли с кем сыночек спал… Вовсе не повод для знакомства, как гласил старый анекдот.

Что произошло дальше, вполне понятно. Чем реже они с Юрой встречались, тем существеннее ослабевало влияние Инги на него… А кроме него, этого влияния, у Инги ничего и не было в кармане. Ничего материального! Ни денег, ни связей, ни положения. Все строилось на ее гипнотическом даре, как описал его Зиновий в своем блоге… Ушло, испарилось влияние, рассеялось, как колдовской туман, – и все, конец ее честолюбивым надеждам!

И вышло так, что Юра пошел вверх и вверх, а его школьная подружка Инга – вниз и вниз…

И потому, оказавшись за бортом красивой жизни, она пустилась догонять ее по кабакам типа «Метелицы» на Новом Арбате, остромодной в те времена в определенной среде. Где, пользуясь своей внешностью и своим экстраординарным гипнотическим даром, о котором писал Зиновий, она наверняка пыталась найти замену Юре, тусуясь в сомнительных компаниях богатых парнишек, у которых водились деньги на выпивку, а там и на дозу… В Москву тогда практически бесконтрольно хлынули наркотики, и юные прожигатели жизни пустились соревноваться, кто из них круче и быстрее свою жизнь прожжет…

В общем, путь известный и до мрачности тупиковый.

Но как-то вышло, что пути их снова пересеклись. К тому времени и младшая сестра Инги подросла. И Юра, с его давней привязанностью к «черному демону» Инге, увидев Стеллу, «белого ангела», не мог не увлечься. Для него в Стелле совместилось, в силу определенной похожести сестер, то влечение, что он со школы испытывал к Инге, и то, что он хотел бы испытать в силу их непохожести… Нечто нежное и возвышенное, поддержанное дыхательной гимнастикой ресниц Стеллы. И он решил, что этот «белый ангел» может вполне создать тот имидж образцово-семейной жизни, о которой грядущие избиратели скажут: «Какая красивая пара!»

– Искренне сочувствую, – пробормотал Кис. – Желаю вам успеха в излечении сестры… А здесь, в Москве, никто не смог ей помочь?

– Алексей, – прожурчал голос феи, – я уже вам доверила огромный секрет и сейчас снова прошу вашего обещания, что никто не узнает об этом разговоре!

– Стелла, – нахмурился детектив, – я не привык повторять дважды…

Ответ ей со всей очевидностью понравился, и Стелла, чуть придвинувшись к Алексею, доверила ему страшную политическую тайну.

– Я очень уважаю вашу профессию, поверьте, – говорила она нежно, словно боялась его обидеть, – но вряд ли вы знаете, что такое жизнь политика, публичного человека… Если бы мы Ингочку положили в клинику в Москве, то журналисты бы непременно выведали! И пошли бы полоскать в желтой прессе, что у него в семье наркоманка! Понимаете?

Сказать, что Алексей понимал, было бы большим преувеличением. Выходит, что они дали Инге дойти до такого состояния, что ей срочно потребовалась госпитализация, и все это ради того, чтобы пресса не прознала? Может, Стрелков ей еще самолично дозы доставал?!