Владимир Колычев - Кино кончилось. Дублей не будет

Она что-то знала, но не хотела сдавать своего любовника.

– Лена, а у вас хорошая квартира? – спросил Максим.

– Не жалуюсь. А что?

– Лучше, чем эта?

– Пожалуй, да.

– Саша еще не сделал вам предложение?

– Нет.

– Если не сделал, значит, собирался. Чтобы потом вас отравить. Со своей женой он это уже проделал.

– Ты что несешь, мент! – вскипел Сандалов.

– Вы даже не представляете, с кем связались, Лена. Аферист, вор и, наконец, убийца.

– Да я тебя!.. – Сандалов бросился на Максима, но тот был начеку.

Он ушел в сторону и провел прием. Сандалов оказался на полу с заломленной за спиной рукой. Вторую с первой свел Бочкарев. Он же и защелкнул наручники.

Максим глянул на Лену с ироничной улыбкой и спросил:

– Ну так что, едем за сумкой?

– За какой сумкой?

– Которую Саша оставил в вашей квартире. Серебро у вас, значит, вы его и украли.

– Но Саша не оставлял мне сумку.

– Кража, совершенная в крупном размере. От пяти до десяти лет.

– Он не оставлял. – Лена испуганно мотнула головой. – Но пришел с сумкой, а ушел без нее. Может, просто забыл?

– Сука! – провыл Сандалов, лежащий на полу, и задергался.

В этот момент в дверь кто-то позвонил. Видимо, пришел Зыков. Именно так и подумал Бочкарев.

Он открыл дверь, не спрашивая, кто за ней, и вдруг заявил:

– Не понял! – В его голосе угадывался вой тревожной сирены.

Максим подался к нему, выглянул на лестничную площадку и увидел Дьяка.

Тот повернулся к ним спиной, но отступать было некуда. Зыков поднимался по лестнице.

Бочкарев замер в нерешительности, зато Максим знал, что делать. Старые счеты к Дьяку кричали, требовали оплаты.

Он стремительно переступил через порог, схватил Дьяка за шиворот. Когда тот попытался ударить его левым локтем, направил усилие вправо. Капитан заблокировал атаку и лишил противника равновесия. Он не просто уронил Дьяка, но еще и приложил его головой к железобетонной плите. Пока бандит приходил в себя, Максим с помощью Зыкова надел на него наручники и обыскал.

На этот раз пистолета у Дьяка не было. Но под брючиной в специальном чехле опера обнаружили финку с очень серьезным, совершенно негнущимся лезвием.

– Холодное оружие! – рассматривая нож, сказал Максим.

Увы, Дьяк попадал всего лишь под административную ответственность. Но нож давал повод для задержания. Тем более что Дьяк, можно сказать, оказал сопротивление. Это для Танакова, который, конечно же, снова отпустит вора.

– А вот и наркота!.. – Зыков достал из кармана клиента пластмассовую баночку. – Типа витамины.

Он открыл футляр, высыпал на ладонь белые с желтоватым оттенком таблетки.

– Это реально витамины, – сказал Дьяк.

Зыков попробовал таблетку на вкус.

– С кислинкой. Но не ЛСД, – сказал он. – Может, и правда витамины. Так, вот аннотация, надо глянуть.

Дьяк лежал на полу и не двигался. Скрипел зубами, но молчал. Видимо, он верил в волосатую лапу подполковника Танакова.

В инструкцию по применению был вложен лист бумаги. Зыков развернул его.

– Так-так. «Мир ворам, – начал читать Денис. – Покоя и благополучия нашему общему дому. Ходу воровскому процветать. Час добрый, Баум! От Дьяка тебе большой братский привет». Ого, да тут про Вильяма. Любопытно!.. – Дальше Зыков читал про себя.

– Все равно ему кранты! – сквозь зубы процедил Дьяк.

– Так мы ж не против, – заявил Максим.

– Он же твою бабу…

Сильный удар в область почки заставил Дьяка заткнуться.

– Извините, гражданин Дьяков, не сдержался.

– Да пошел ты!..

Максим повторил процесс и заявил:

– Язык-то придержи. А то вдруг убью ненароком.

– Недолго тебе осталось.

– Нарываешься? Хорошо, считай, что у тебя это получилось.

– А статью ты себе, Дьяк, на кармане принес, – проговорил Зыков. – Своей рукой организацию убийства подписал. Вильяма замочить призываешь.

– Не призываю. По чести, по совести наказать – да, а убить – нет. Так что не гони, начальник!

– А меня на тот свет чего не отправляешь?

– А на тебя приговора не было, начальник.

– А на кого был?

– На Костина был.

– Где ты его видишь? Юрьев тебя повязал. А Костина на свете нет.

– На него приговор был.

– Я думал, ты нормальный, ан нет, на всю голову больной!

Дьяк ничего не сказал, но на Максима глянул с лютой злобой. Неужели он всерьез воспринял приговор, который киношные воры вынесли мифическому капитану Костину? Не так давно Зыков шутил по этому поводу. Оказывается, он угадал причину, по которой Дьяк взъелся на Максима.