Валерий Поволяев - Беспредел (Современные криминальные истории)

Рудаков показался шефу посообразительнее, понапористее, поэтому Михеев поручил руководство группой ему. Науменко не возражал: «Кто платит деньги, тот и танцует девушку». А Михеев уже начал выкладывать деньги: уж коли есть «быки», значит, должно быть и оружие.

Михеев торжественно вручил Рудакову деньги — восемьсот долларов.

— Это на карманную артиллерию.

— На это много не купишь. — Рудаков хоть и деревенский был, но цены на «стволы» знал.

— Но хоть что-то купить можно?

— Два ружья. И сделать из них обрезы.

— Приобретай два ружья и делай обрезы, — согласился Михеев.

Рудаков купил две «ижевки» — хорошие двуствольные ружья, по самое цевье отпилил у них приклады, аккуратно обрезал стволы. Обрезы спрятал в камере хранения железнодорожного вокзала.

— Обрезы пристреляли? — спросил Михеев.

— Нет.

— Возьмите десяток патронов и пристреляйте где-нибудь в лесной чаще!

Глухих мест в смоленских борах много, Рудаков вместе с напарником опробовал «карманную артиллерию» — работала безотказно. О чем Рудаков и доложил шефу.

К этой поре Михеев уже перестал делиться выручкой со своим напарником, ожидал, что тот вот-вот выскажет Михееву все, что он о нем думает, за взрывом последуют объяснения и тогда уже он выскажет Яковлеву все. Это, с одной стороны, снимало с Михеева всякие нравственные и прочие обязательства, мешающие ему все-таки открыто прогнать Олега из общего бизнеса, с другой — давало оправдание некой злости, скопившейся в нем, с третьей — служило катализатором, позволяющим сжиматься мускулам, множить свои силы… В общем, разные причины-поводы придумывал Михеев, подыскивая психологические мотивы оправдания своих действий.

Странное дело, об ответственности — и прежде всего перед законом уголовной, — он в те минуты не думал. Замечу, качество это присуще всем преступникам. А возможность подумать — и желание, — приходит уже потом. Как правило, в камере предварительного заключения.

А Яковлев все не взрывался и не взрывался. Михееву это надоело, и он вызвал к себе Рудакова.

— Ищи машину, чтобы можно было быстро исчезнуть с места… ну, ты сам понимаешь, с какого места, — Михеев выразительно помял пальцами воздух. Деньги на это я дам. Надо срочно убрать одного обмылка.

Рудаков уже знал, о ком идет речь.

— Когда? — облизнув губы, спросил он.

— Сегодня вечером.

— Каков будет гонорар? — Все-таки Рудаков был современным, очень деловым человеком.

— Три тысячи зеленых. На троих — с Науменко и драйвером. Хватит?

Деньги были хорошие. Знакомый водитель — надежный, как считал Рудаков, который не выдаст даже под пыткой, — на примете уже имелся: шлифовщик завода «Электромаш» Сергей Владимирович Абрамов. Машина у него была не то что новенькая, но очень ухоженная, с хорошо отрегулированным двигателем, из тех, что обычно не подводят. Из камеры хранения были извлечены обрезы.

А Олег Яковлев словно бы что-то почувствовал — он не пришел на работу. Этот рядовой факт вызвал в Михееве приступ острой мстительности. Он даже сжал кулаки. Велел Рудакову караулить «дичь» в подъезде.

Тот прокараулил целый день, Яковлев так и не появился. Михееву это только прибавило злости. Он потер руки.

— Никуда от нас этот обмылок не денется. Переношу задание на завтра.

А назавтра Яковлев как ни в чем не бывало появился в магазине, безропотно выполняя все, что велел Михеев, вечером пошел домой. Михеев же остался в магазине: ему пришла мысль насчет алиби, и он решил побыть на рабочем месте часов до десяти. Разложил перед собой бумаги, включил весь свет, чтобы уборщице было удобно обихаживать помещение, налил себе кофе. В этот вечер он много, очень активно звонил, просил перезванивать ему… В общем, Михеев старательно обозначивал себя на рабочем месте с семи до десяти вечера — в то самое время, когда и произошло убийство.

Не учел он, правда, одного — такая старательность может насторожить опытных следователей.

Тем временем Олег Яковлев, выйдя из магазина, направился домой больше идти было некуда, да и не хотелось, если честно, — дома ждала жена, которую он любил, дочка, которую любил еще больше, теща, которая умела так вкусно готовить, что из-за стола не хотелось вставать, так век бы и сидел за тарелкой. За Яковлевым двинулся Науменко — шаг в шаг, с намерением этого лоха обязательно пришить. Не то шеф что-то уж больно нервничает.

Рудаков запрыгнул в «жигуленок» Абрамова и помчался к дому Олега. Машину приказал поставить в проулке и мотор не глушить.