Павел Амнуэль - Чисто научное убийство. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 26

– Наверстывать, – поправил я.

– Да…

Мы опять перешли на иврит, и, когда я бросил взгляд на часы, оказалось вдруг, что говорим мы уже около двух часов, и количество тем, затронутых в беседе, перевалило за второй десяток, кофе остыл, а Рина, наверное, уже вернулась с работы.

– Было очень приятно, – сказал я. – Поднимитесь вечером ко мне, в семнадцатую квартиру, и мы продолжим знакомство.

– Непременно, – согласился Роман. – Только не сегодня, мне через два часа на дежурство. Но завтра – ждите в гости.

– Дежурства, – спросил я, уже стоя в дверях, – беспокойные? Я имею в виду – часто ли случаются… э-э… уголовные преступления?

– Хватает, – неопределенно отозвался комиссар. – В основном, рутина, но бывают очень интересные случаи, которые требуют для расследования хорошей работы этого…

Бутлер постучал себя по макушке и по взгляду моему понял, что при очередной встрече я непременно попрошу рассказать хотя бы одну историю из практики.

– До завтра, – сказал Бутлер, и мы понимающе кивнули друг другу.

* * *

Так я познакомился с Романом Бутлером, комиссаром уголовной полиции. Прошло месяца три прежде, чем я решился рассказать Роману о своих ощущениях в тот момент, когда, заглушив двигатель, увидел перед собой представителя власти. К тому времени наши субботние встречи стали уже традицией – ровно в пять раздавался звонок, и я пропускал Романа в гостиную, где на журнальном столике уже кипел электрический чайник. В остальные дни недели, если у Романа выдавался свободный вечер, он звал меня к себе, и тогда за качество кофе отвечал он.

Рина с Леей не стали столь дружны, наши с Романом разговоры казались им излишне серьезными для субботних бесед и излишне профессиональными для разговоров в остальные дни недели, когда хочется отвлечься после суматохи на работе. Рина предпочитала, если не нужно было готовить обед, сидеть перед телевизором и смотреть кассеты с сентиментальными американскими мелодрамами, а у Леи, жены Романа, было немало хлопот с дочерью, девицей достаточно своенравной и не желавшей учиться.

Впрочем, иногда мы собирались вчетвером, и тогда всякие упоминания о преступлениях, расследованиях, исторических изысканиях и политике были запрещены. Это были вечера воспоминаний – легкие, как надутый теплым газом воздушный шар…

Роман никогда не любил, как он говорит, «высовываться», иными словами, он терпеть не мог рассказывать о том, как раскрывает преступления. Будь у Романа другой характер, я вполне мог бы выполнять роль доктора Ватсона или капитана Гастингса. На деле же мне с трудом удавалось разговорить Романа настолько, чтобы услышать чуть больше, чем я мог прочитать в газетах. Так, во всяком случае, было в первые месяца нашего знакомства – не то, чтобы Роман не доверял мне какие-то служебные тайны, просто ему казалось, что расследование – процесс достаточно занудный и интересный только в сочинениях Кристи, Гарднера или Стаута.

Я его вполне понимал, мне тоже порой казалось, что постороннему не интересны мои рассказы о том, как я изучал архивные материалы о месяцах, предшествовавших Шестидневной войне. На самом деле все было с точностью до наоборот – всегда интересно слушать рассказы о чужой работе, даже если это всего лишь архивный поиск. И тем более – если это поиск преступника.

О деле Кацора Роман рассказывал мне несколько вечеров, из чего не следует, что он все это время не закрывал рта. Скорее наоборот, подробности мне приходилось выпытывать с помощью методов, используемых самим Бутлером во время перекрестных допросов.

В прошлом году Шай Кацор был избран заместителем генерального директора экспортно-импортной фирмы «Природные продукты». Он считался человеком жестким – во всяком случае, когда корреспонденты спрашивали его, как он обычно разговаривает с конкурентами, Шай Кацор отвечал, вздернув свой квадратный подбородок:

– Условия ставим мы. Фирма достаточно сильна, чтобы заставлять конкурентов плясали под нашу дудку.

Весной Шаю Кацору исполнилось 43 года. Он был женат, его единственный сын Гай проходил службу в ЦАХАЛе. Хая, жена, не работала.

Что еще мог знать о Шае Кацоре читатель «Маарива» или «Едиот ахронот»? Он собирался в этом году прибрать к рукам для «Природных продуктов» еще и дочернюю компанию «Роксан» – так считали все, но к тому дню, с которого мой рассказ начинается, положение было уже иным, о чем знал очень узкий круг лиц.