Алиса Бастиан - Пятый лишний

То же подумала и сама Кристи, когда они шли от фургончика ко входу в здание Игры. Могла бы не выпендриваться и снять их в больнице, раз уж так приспичило, думала она, шагая в носках по влажной почве и стараясь не замечать пристальных взглядов других игроков. Если я и дальше буду такой дурой, никаких денег мне не видать, злилась она на себя и свою эмоциональность и поспешность.

Впрочем, её поведение вписывалось в антураж.

С момента, когда все они встретились у метро в назначенное время и сели в микроавтобус с красивой табличкой «Пятый лишний», в котором водитель коротко поприветствовал их и раздал распечатанные анкеты и ручки, каждый из них находился в предвкушении. Чего-то нового, интересного и, несомненно, прибыльного. Анкеты с вопросами типа «как-вы-о-нас-узнали» и «удобно-ли-было-нас-найти» отвлекли их от дороги достаточно, чтобы они потеряли нить маршрута. На вопросы они получали неизменное «скоро приедем, всё увидите», «игра пройдёт в интересном месте», «не волнуйтесь, назад мы доставим вас к метро». Привезя игроков в пункт назначения, водитель указал на фургончик («вас там ожидают, удачи») и тут же смылся. Но это их не насторожило: всем их вниманием целиком завладело место проведения Игры. Заброшенная психушка, это было видно сразу, ни у кого даже вопросов не возникло. Двухэтажное здание красного кирпича с серой крышей и четырьмя кирпичными печными трубами, грязными белыми ступеньками с облупившейся краской и кое-где разбитыми окнами. И это, в принципе, казалось логичным: многие игры-квесты, рекламируемые тут и там, имели в своём репертуаре сюжеты типа «Психбольница» и «Побег из психушки», а заброшенное здание – локация как нельзя более подходящая для проведения игры с большим призовым фондом: мрачная, пугающая, большая, и, что, вероятно, немаловажно, не требующая арендной платы, которая уменьшила бы выигрышные выплаты. Во всяком случае, так они посчитали, и кому-то выбор показался весьма уместным, а кому-то – крайне неудачным, но отказываться от участия, естественно, никто не захотел.

Хотя их бы и не отпустили.

И вот, после дороги, впечатлений от локации и таинственного инструктажа, они стояли перед входом в психбольницу. Игра вот-вот начнётся. Микрофоны нацеплены, как нацеплены и хладнокровные выражения лиц, но внутри у каждого ворочалось что-то малоприятное. У каждого – своё. Они здесь не просто так. И, может быть, именно здесь они и должны быть.

– О, не беспокойтесь. Там открыто, – сказал им менеджер в фургончике. – Просто заходите внутрь – и Игра начнётся.

Кюри взглянула на свою команду. Да Винчи был спокоен и выглядел вполне уверенным в себе. Кристи молча смотрела на свои носки. А вот Эйнштейн с горящими глазами явно был возбуждён и выглядел так, словно выиграл в долбанную лотерею – словно выиграл весь призовой фонд Игры. Нездоровое возбуждение. Сама же Кюри чувствовала некую нереальность происходящего. Что она здесь делает? Что надеется делать потом? Ладно. Главное – деньги. Хотя бы на первое время. И ещё – здесь её точно не найдут. Здесь никто ей не враг. Одна слаженная долбанная команда. И, похоже, возглавлять её придётся именно ей.

Дверь в больницу – большая, металлическая, со следами ржавчины и маленькой гладкой круглой ручкой, с выбитым окном – действительно оказалась открытой. Первым потянул её на себя Эйнштейн, он же, обернувшись на остальных, первым и вошёл в неизвестность. Кристи направилась за ним. Да Винчи смотрел на открытую дверь со странным выражением лица, поэтому дальше, пожав плечами, пошла Кюри. Неужели и этот слабак, подумала она. Внутри было темновато, затхловато и душераздирающе пусто – не физически, нет, они увидели и мебель, и следы былого присутствия людей, – пустота была истинной, как она есть; разлагающаяся заброшенность психушки и жуть, творившаяся здесь когда-то, не оставляли сомнений, не оставляли выбора воображению: просто били наотмашь и по кому-то – особенно сильно. Позади Кюри что-то хрустнуло; все разом обернулись. Да Винчи вошёл внутрь, и теперь его лицо выглядело иначе: на нём явно читалась решимость, а в глазах появилось чувство превосходства, но превосходства объективного. Словно он оказался на своей территории, где правила ему известны, а остальным – нет.

Да Винчи закрыл за собой дверь, как бы отсекая от них внешний мир и концентрируясь на Игре. Он не просто так зашёл последним, поняла Кюри. Он замыкающий. Вожак. Альфа-самец, лидер стаи, принимающий все важные решения. Но с этим она будет готова поспорить. Если придётся, конечно. Лучше быть с ним на одной стороне. Хотя все они здесь на одной стороне, верно? Нуждающихся в деньгах, очевидно.