Рина Осинкина - Заказное проклятие

Просмотр местных сплетен поможет Марьяне дополнить картину происходящего. Нужна информация, почерпнутая из разных источников, поскольку сведения, полученные от Риты Анисимовой и из заявления потерпевшей гражданки, сильно отличаются от мнения сантехника Кожемяки.

Личного контакта с жильцами чат не заменит, опрашивать их все же придется, посетив выборочно несколько квартир или устроив отлов граждан во дворе возле дома, но время будет отчасти сэкономлено.

А после этого можно решать, стоит ли опираться на официальную жалобу Кулагиной и инициировать уголовное дело, не рискуя вызвать ураганный хохот на всех этажах Управления.

Пенсионер Ягин не произвел на нее впечатления психопата, но Марианна не эксперт. Тем не менее, допустим, пенсионер нормален. В таком случае что означают его ненормальные объявления, обрывки одного из которых Марианна собирается приобщить к делу?

Означать это может, например, что Ягин – хороший психолог, который, будучи вместе с тем и шарлатаном, при помощи одиозного пиара манипулирует сознанием простых граждан, вызывая у них болезненный интерес и привлекая клиентов-лохов.

Марианна решила остановиться на этой версии как на рабочей.

На ознакомление с чатом она отвела себе полчаса и поначалу ничего полезного не обнаружила. Узнала, что Трофим Иванович, жилец из квартиры 28, предлагает даром книжный шкаф от чешского гарнитура, лишь бы пришли и забрали. Дама из квартиры 115 по имени Лариса Львовна является дипломированным мануальщиком и делает оздоровительный массаж на дому, а пенсионерка Шишова Ольга Павловна из квартиры 92 жалуется на шум от соседей этажом выше, грозит заявить участковому. И все остальное в том же духе.

Кроме, пожалуй, диалога, инициированного некоей Любовью Тихоновной из квартиры 117, которая с непонятным злорадством написала: «Из сорок шестой понесли первого. А я говорила. А мне не верили. Ждите, когда второго потянут. Дурачье. Так и наша очередь дойдет, а мы сидим сложа руки».

«И что вы предлагаете?» – задал ей вопрос Кирилл Семин из 236-й квартиры.

«Сжечь ведьмака, пока не поздно. Вместе с его мерзкой тварью. Или он всех на тот свет отправит».

«Это уголовка», – испугался Семин.

«Весь этаж подпалить хотите?! – возмутилась Анастасия Карлова из 62-й. – А затем и подъезд? С ума посходили?!»

«Можно на улице подстеречь, – не унималась Любовь Тихоновна. – Неужто мужиков у нас для этого дела не найдется?»

Вера Петровна, жиличка из 78-й, написала: «Угомонись, Люба. Пока ты канистру подтащишь, он тебя десять раз проклянет».

«Почему – я?»

Смайлики от Кирилла Семина, Веры Петровны и от полудюжины жильцов, в диалоге явно не участвовавших.

«И что теперь? Съезжать?»

«Дурку не гнать! – встрял Паша Соколик из 185-й квартиры. – Из совпадений выводы не делать! Вы его рекламируете, а он и рад пальцы топорщить! Если бы не ваши истерики, то на его тухлые листочки никто бы внимания не обратил. А наше бабье бурю в стакане воды устроило».

И еще несколько реплик в том же духе.

Со скептиками все предельно ясно – их точку зрения выразили здравомыслящие товарищи Кожемяка и Паша Соколик. Посему с ними говорить необходимости нет.

Зато есть смысл пообщаться с «бабьем». Начать следует с Любови Тихоновны из 117-й квартиры, затем посетить Веру Петровну, далее – по обстановке.

Расспрашиваем, выслушиваем, ответы фильтруем. Все как обычно.

Если окажется, что тетеньки вздор несут, то перевесит точка зрения скептиков. В этом случае из всех мероприятий Марианне останется лишь посетить магистра для воспитательной беседы. Взять обещание впредь рекламных текстов у подъездов не развешивать, пригрозить административной карой в случае повторных нарушений. Лучше даже чем-нибудь более серьезным напугать, как Алинка советовала.

Кстати, поинтересоваться, что за зверь у него в тазу. Страшненькая тварюга.

Каковы будут ее действия, если здешние дамы все-таки предъявят аргументы в пользу своего взгляда на ситуацию, Марианна не решила. Авось не предъявят.

– Гражданка Кулагина Валентина Павловна? – сухо, официальным тоном поинтересовался Саша Пастухов у пышной и гладкой, словно сдобная булочка, сорокапятилетней брюнетки с ярким макияжем. – Мы договаривались о встрече. Капитан Пастухов.

Саша привычным движением извлек из нагрудного кармана рубашки служебное удостоверение и в развернутом виде продемонстрировал гражданке.

Та проговорила томным сопрано, поведя ладошкой в протестующем жесте: