Владислав Фролов - Илушума - забытый принц

– Ты будешь награжден, – пообещал Абендагов. – Но об этой находке не должен знать никто, иначе…

– Конечно, господин, – быстро ответил Тушратта.

– Слушай, что надо сделать, пока я буду у повелителя, – тихо сказал ему Абендагов. – Спустись в подвальный этаж. Думаю, что ты найдешь там следы ночного происшествия.

Брови Тушратты удивленно приподнялись, а Абендагов кивнул.

– Посмотри, где поставлена охрана. Если увидишь новый пост, значит там и надо искать. Понял?

– Да, господин. Но что искать?

– Скорее всего, туда отнесли труп. Я так думаю.

– Труп! – Тушратта недоуменно посмотрел на Абендагова и склонил голову в знак согласия, хотя совершенно ничего не понимал.

Командующий не счел нужным реагировать на жесты секретаря.

– Если там, в одной из холодных комнат лежит труп, – продолжал он давать указания, – обыщи его! Может быть, найдешь записку – на глиняной табличке или, скорее всего, на кусочке папируса или на коже, – не имеет значения. В общем, незаметно забери все, что найдешь.

– Меня могут не пустить.

– Скажи, что исполняешь мой приказ. Действуй быстро и с напором! Тут главное – время. А это, – он показал на диск, – пусть пока полежит у меня. Ты его не видел. Все, иди!

Абендагов подошел к своему массивному столу, инкрустированному металлическими пластинами и драгоценными камнями, открыл маленький тайник и опустил туда диск. Секретарь отвернулся и сделал вид, что не заметил этого.

При всей торопливости командующий и главный советник царя должен был соблюдать величественность. Тяжелыми шагами Абендагов прошел по длинному гулкому коридору третьего этажа, украшенному рельефами, изображающими сцены битв и стремительного преследования врагов, потом спустился по внутренней лестнице на второй этаж, проследовал по расширяющемуся коридору с изображениями послов разных стран, несущих дары владыке мира, обогнул еще одну лестницу по балюстраде, и, наконец, вступил в зал, за которым находились рабочие комнаты Ашшурбанапала. Этот круглый зал представлял собой как будто долину, вокруг которой на стенах были изображены горы, скалы, деревья, река с берегами, заросшими тростником. На деревьях сидели или стояли над гнездами птицы, рыбы резвились в воде; вдали рыбаки занимались своим промыслом, а охотники сторожили дичь. По бокам от основного входа в царские покои были изображены огромные крылатый бык и лев.

Личная стража царя, стоявшая тут же, отсалютовала командующему поднятием пик и ударом об пол их тупыми концами. Тяжелые начищенные шлемы стражников в свете восходящего солнца колыхнулись и полыхнули огнем, отраженным их медными частями.

Арана в зале не было.

Абендагов хотел, не останавливаясь, пройти в покои царя и властно посмотрел на начальника отряда стражников, взглядом призывая того немедленно открыть перед ним двери, однако тот сделал шаг навстречу Абендагову и твердо по-военному отрапортовал:

– Великий царь распорядился никого не пропускать, икуллум. Я доложу, что пришли Вы.

Абендагов огорчился тому, что опоздал, кивнул и отошел в сторону. Однако ждать пришлось не долго.

В то время, когда Тушратта спешил доложить Абендагову о странной находке, в караульном помещении между двумя стражниками, обнаружившими тело – Якубом и Бело, состоялся любопытный разговор, который повлек за собой весомые для них последствия. Оба они понимали, что сваляли дурака, а потому пребывали в смятении. Получив через начальника отряда приказ ждать в караулке, в то время как должны были бы сдать оружие и отправляться по домам, они не на шутку испугались и теперь, дрожа от страха, вполголоса обсуждали между собой, что им делать дальше. Оба нутром чувствовали, что их заявлению, будто они ничего не слышали, и в саду ночью ничего особенного не видели, Аран не поверил. А это означало, что серьезное разбирательство еще предстоит.

Тусклый свет, проникавший в крохотное оконце в стене, скрадывал их лица, по которым все больше разливалась бледность. Якуб, укладывая свои доспехи на деревянную скамью, и садясь рядом с товарищем, почти шептал:

– Зря мы, Бело, не рассказали про все Арану. А теперь не знаешь, как лучше: то ли признаться, то ли стоять на своем?

– В чем признаться-то?

Якуб пожал плечами:

– Сам понимаешь!..

– Понимаешь! А чего ты хотел? – шепотом продолжил Бело. – В чем признаться? Что испугались черной пантеры? Или рассказать о человеке, который промелькнул за кустами?