Яна Темиз - Рай на земле

Та, что помоложе, опомнилась первой.

– Не думаю, что дело стоит внимания полиции, – обратилась она к Дилек, а пожилая дама согласно и заискивающе закивала. – Мы совсем не имели в виду… ничего ценного ведь не пропало. Просто миссис Елене показалось странным…

– Да-да, я понимаю, – быстро согласилась Дилек, радуясь, что появилась возможность замять дело. Сейчас они уберутся со своими жалобами, не захотят тратить время на серьезные полицейские розыски пропавших коробочек. Если они вообще пропадали, а не засунуты куда-нибудь самой старушкой. – Полиция здесь по совсем другому вопросу, – успокоила она клиенток.

– Так когда она купалась-то? – почти грубо остановил Назым приятный щебет.

– Когда вы вчера купались? – быстро перевела на английский Дилек. А что делать: от этого типа так просто не отделаешься.

– Yes, I understand, – сказала пожилая дама и снова заговорила по-русски.

Да уж, допрос свидетеля, ничего не скажешь! Сначала эта мадам все выскажет по-русски, потом тощая Вера (он запомнил имя, потому что у его знаменитого тезки-поэта так звали жену) переведет это на английский, потом, если он не поймет, администраторша переведет то же самое на турецкий… и что при таком раскладе останется от свидетельских показаний, я вас спрашиваю?!

Но спрашивать было некого. И приходилось довольствоваться тем, что есть. А неплохо было бы этой отельной красотке выучить русский, что же это она не удосужилась?!

– Как же вы с ними работаете без знания языка? – не удержался Назым.

– Мне хватает английского, – холодно парировала она. – Наши клиенты, как правило, владеют английским. Кроме того, у нас русские появились сравнительно недавно, и их не так много, как в более дешевых гостиницах.

Вера профессионально пережидала их перешептывания. Вот ведь угораздило! Сейчас придется произносить невразумительные ответы Елены Георгиевны, выдерживать недоуменные взгляды и в каком-то смысле разделить ответственность за все ее странности. Ладно, может, это и к лучшему? Проще разбираться в чужих проблемах, чем в собственных.

– Она вчера не купалась. То есть миссис Елена собиралась купаться, взяла полотенце и пошла на пляж, но потом передумала.

– Передумала? – уточнила Дилек, взглянув на Назыма. Он слегка кивнул, давая понять, что переводить такие простые вещи нет необходимости.

– Да, – Вера в который раз пожалела, что не знает турецкого, так, отдельные слова. – Дело в том, что миссис Елене показалось, что за ней кто-то идет…

– Это уже не первый раз, Верочка! – горячо перебила ее Елена Георгиевна по-русски. – Вам, наверно, кажется, что старушка выжила из ума, нет-нет, не возражайте, я же вижу! Понятно, что это так и выглядит, но… но вы мне поверьте! За мной кто-то ходил, причем именно когда я купалась. По утрам это ничего, не страшно, а вечером… не знаю… неприятно как-то. Я же вам еще вчера говорила, – вдруг торжествующе вспомнила она, как будто то, что она об этом говорила, подтверждало реальность ее подозрений.

– Она говорит, что это уже не первый раз, – ответила на вопросительные взгляды Вера. – Ей казалось, что за ней кто-то ходил, когда она купалась. Она любит купаться рано утром или вечером, когда на пляже никого нет. И вчера она спустилась на пляж, нет, начала спускаться, но до пляжа не дошла, потому что испугалась, и повернула в бар.

– А спросите-ка ее, не видела ли она других любительниц купаться рано утром или поздно вечером, – наслаждаясь наличием двух переводчиц, сказал Назым. – Особенно поздно вечером. И особенно вчера.

Дилек старательно перевела, и Назым даже позавидовал тому, как она ловко обращалась с английскими временами. Вот ведь: и задала-то два вопроса, и вроде об одном и том же, а времена разные употребила. Он смутно помнил, что если в предложении есть «когда-нибудь», то надо использовать одно время, а если «вчера», то другое, но сам бы он никогда так быстро не составил эти проклятые вопросы.

А между прочим, если забыть обо всех этих иерархических и лингвистических играх, ответы на них ему очень нужны. Еще как нужны. Что-то он отвлекся на эту администраторшу, а не надо бы. Надо дело делать.

Ибо в наличии имеется труп. Самый заурядный труп, каких в Анталье за сезон непременно вылавливают несколько штук, о чем предпочитает умалчивать реклама и пресса. С не совсем заурядными признаками насильственной смерти.

То есть признаки-то как раз были вполне заурядными, но Назыму, работавшему в районе этих приличных, тихих, дорогих отелей, еще не приходилось с ними встречаться. Не здесь.