Дарья Калинина - Призраки нехорошей квартиры

Прошло довольно много времени, прежде чем Вероника оклемалась и смогла внятно разговаривать.

– Прямо не знаю, что со мной такое, – пожаловалась она. – В последнее время чуть что, сразу же в обморок бухаюсь! Малейшее волнение – и готово дело! Ладно, если это дома происходит или в помещении. А когда на улице?

– Ты уже и на улице падала?

– А ты думала! Несколько раз!

– К врачу сходи!

– Сходила. Он мне давление измерил, говорит, низкое. Так оно у меня всю жизнь низкое, только кофе и спасает. Но раньше ведь я не падала. А тут прямо один обморок за другим.

– Врача смени.

– Я уже у троих была. Один говорит, давление. Второй – вегето-сосудистая дистония, кстати, никто из врачей толком не может объяснить, что это за диагноз такой. Мне кажется, что они прикрывают им все что ни попадя. А последний доктор и вовсе заявил, что это последствия ковида, ничем лечить не надо, само постепенно пройдет.

– А сама ты что думаешь?

– Мне кажется, это от несчастной любви, – трагическим голосом произнесла Вероника, и Фима едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

Трагической у Вероники была каждая вторая любовь. А каждая третья оказывалась гипертрагической, от которой Вероника готова была лезть в петлю. Счастливых отношений у Вероники еще ни разу не сложилось, всегда кавалеры ее бросали и делали это так подло, что бедная Вероничка потом еще очень долго страдала.

Все подруги втихомолку считали, что корень проблемы в самой Веронике, которая выбирает себе не тех парней.

Но одна лишь Настя решилась озвучить перед Вероникой их общее мнение, сказав той:

– Сама ты толстая, глупая и совсем некрасивая. Ну, так и парней выбирай себе под стать. Толстых уродов, на которых никто не позарится. И лучше, если они будут лет на двадцать или даже на тридцать тебя старше. Таким ты точно будешь казаться милой обаяшкой. Но ты же вечно нацеливаешься на красивых и молодых, конечно, они тебя бросают. У них выбор огромный, шикарные девицы все перед их ногами, куда тебе с модельками тягаться!

Разумеется, после таких «утешений» Вероничка впадала в еще большую депрессию, винила Настю в черствости и никак не хотела уразуметь, что в словах ее подруги есть очень приличных размеров зерно истины. Конечно, не все было так категорично, но все же снизить планку Веронике бы не помешало. Глядишь, перестала бы она заглядываться на красавчиков, так и жизнь бы у нее наладилась потихоньку.

Но Вероника по-прежнему западала на красивых и наглых, которым какое-то время льстила ее безудержная любовь. Вероника воодушевлялась еще сильней, начинала строить воздушные замки, воображала себя их хозяйкой, и тут всему приходил конец.

– Когда Костя меня бросил, это со мной и началось. Обмороки, я имею в виду.

Фима уже сбилась со счета с бросившими Веронику хахалями. А про этого Костю она слышала только то, что он был какой-то совершенно удивительный, имел дом, машину и вроде бы даже яхту, на которой катал Веронику по Финскому заливу, чем окончательно влюбил глупышку в себя. И вот бросил.

– Но это же было уже давно, – сообразила Фима.

– Так и обмороки со мной не вчера начались. А что ты там насчет крови говорила?

– Уж и не знаю, стоит ли продолжать с тобой эту тему. Может, ты маму позовешь?

– Нет, мама еще худший паникер. Говори со мной, я кофе себе заварила, валокордина напилась, на диване сижу, если что и случится, то я во всеоружии.

– Та одежда, в которой ты была на квесте…

– Я ее в машинку закинула сразу же. Наверное, уже постиралось.

– А пятна? – заволновалась Фима. – Пятна остались? Посмотри! Если есть, капни на них перекись!

Вероника ее рекомендации выполнила в точности.

– Ну что? – взволнованно спросила Фима. – Шипит?

– Самую малость.

Что самую малость, так это и неудивительно, ведь одежда прокрутилась в стиралке. Но все же Фима пришла к выводу, что на одежде Вероники должна была быть именно кровь, а никакая не краска.

– И это значит, что Зимина не просто похитили, его убили. А мы с вами стали невольными свидетелями его убийства.

Забывшись, она произнесла это вслух, и в трубке раздался сигнал отбоя. Видимо, Вероника снова потеряла сознание и выронила трубку из рук.

Но Фиме было уже не до нее. Она окончательно забыла про всякий сон и теперь поспешно одевалась. За этим занятием и застал ее братец Павлик.

– Куда собираешься? – поинтересовался он.

– Бегу спасать наше с тобой наследство.

– В смысле?