Александр Бубенников - Ключ Соляного Амбара

– Боли в спине быстро прошли, в юности, все, как на боевом псе, заживает… Но результаты перестали расти, раньше, для примера, каждый месяц прибавлял по несколько сантиметров в прыжках в высоту, длину, сбрасывал десятые доли секунды в спринте, десятки секунд и минуты в лыжных гонках… Как-никак уже в 14–15 лет отправил в небытиё старинную русскую пословицу: «Выше своей головы не прыгнешь». Прыгнул… А потом из-за жуткой травмы развитие в большом спорте накрылось медным тазом – но ведь есть другие области науки, изобретательства, литературы, поэзии истории…

– Развивайтесь, Александр, и развейтесь… Цель – ничто, движение к ней, развитие на пути интеллекта, души – всё… Успехов и удачи вам в развитии во всем, где посчитаете нужным развиться… Прорвитесь, в том числе, в теме разгадки феномена вашего некогда знаменитого земляка-писателя, погибшего в сорок с небольшим, с его узлом проблем и загадок для революционного развития судеб общества и личностей…

Александр для организации встречи тогда предварительно созвонился с Сержем Жагиным. С радостью узнал, что на то воскресенье в конце мая Серж собирается в Можайск к матери, вот и пригласил того в пустующий бабушкин дом, хорошо знакомый старинному другу детства и юности, когда-то он был в этом большом доме желанным гостем. А ныне этот дом пребывал в запустении: любимую бабушку похоронили два года назад. Отметили с родичами и «девять дней», и «сороковины», а год памяти бабушки Анастасии, приходящий на день Николы Зимнего, в 1989 году отмечали уже без её старшего сына Александра Васильевича, скончавшегося в июле того же года.

Серж Жагин хорошо знал всех можайских родичей Александра, а его дядюшке-фронтовику профессору Александру Васильевичу сдавал даже зачёт и экзамен по начертательной геометрии во всесоюзном заочном политехническом институте, учась по его учебнику для вузов и даже слушая его телевизионные лекции по учебной программе Центрального Телевидения. Серж высоко ценил спортивные и исследовательские дарования Александра, а тот отдавал должное его успехам мастера-профи в фотоделе. Серж стал классным мастером-фотографом, уже закончив ВЗПИ и поработав какое-то время инструктором в Можайском райкоме партии, стал фотокорреспондентов и завотделом в «МК», главном перестроечном печатном органе страны.

На встрече в бабушкином доме Серж обещал передать другу детства и юности фотографии его любимых родичей, Анастасии Николаевны и профессора Александра Васильевича, сделанные профессионалом своего дела на Бородинском поле, куда Александр возил всех их на своих «Жигулях» в середине 1980-х. Александр же пообещал презентовать другу вышедший в издательстве «Высшая школа» в 1989 году свой университетский учебник «Моделирование интегральных микро- технологий, приборов и схем». И заинтриговал первого фотокорреспондента Москвы и Московской области показом уникальных материалов по их некогда знаменитому земляку Пильняку, которые могут пригодиться Сержу, как в его творческих планах, вообще, так и при организации личных фотовыставок и художественных презентаций.

В обещанное время Серж постучал, как детстве, в окошко бабушкиного дома с тротуара Коммунистической (бывшей Боголюбской) улицы для вызова Александра. Они по-дружески обнялись, как будто давным-давно не виделись и соскучились друг по другу с памятного празднества Рождества-1985 года в городском ресторане с рождественской елкой, где советское шампанское рекой текло.

За прошедшие с рождественских празднеств шесть с половиной лет Серж, оставаясь внешне прежним, «вечно молодым и темпераментным» стал другим человеком по заматерелой уверенности в себе профессионала высшей пробы: высокий, без единого седого волоска и ранних пролысин-залысин, без намёков на полноту, жизнерадостный, пышущий здоровьем, полный сил и амбиций «хозяин жизни». К тому же в умопомрачительном модном костюме заграничном костюме с дорогущим галстуком на белоснежной рубашке.

Они смеялись, поднимая друг друга, словно мерили вес игрока в футбол и хоккей, как признака соблюдения спортивной формы, тузили нежно друг друга, давая волю своим воспоминаниям соревновательной юности, искренне радовались долгожданной встрече. Потом уже в большой комнате оба моментально посерьезнели, когда Серж увидел на столе в большой комнате откупоренную бутылку пятилетней марочной массандровской мадеры с хрустальными рюмками и фруктами для фуршета.