Джинни Майерс Сэйн - Темные тайны

Лунный свет на темных волосах .

Внутри меня все сжимается, и я чувствую тошноту. Наверное, меня сейчас вырвет. Я втягиваю воздух, открываю глаза и вижу, что Лапочка стоит в дверях и смотрит на меня, потом подходит, садится на край кровати и гладит меня по голове.

– Не каждый сразу рождается со своим даром, – произносит она. – Некоторым людям приходится развивать его постепенно.

– Это был просто сон, – лгу я. – Я на минутку заснула. Только и всего.

Лапочка продолжает:

– Твоя мать долго пыталась принять себя… свои способности… но ее жизнь оборвалась. А она была намного старше тебя.

Моя мать покончила с собой. Но Лапочка никогда не произносит этих слов. Мне было восемь лет, когда она это сделала, я помню, как просила Лапочку поговорить с маминым духом от моего имени, выяснить, почему она это совершила. Но Лапочка утверждает, что мертвые разборчивы в общении, им положено самим выбирать, с кем контактировать, если они вообще пожелают это сделать. И моя мать никогда не устанавливала контакт с Лапочкой с той стороны.

Она не устанавливала контакт и со мной.

С тех пор, как моя мать умерла, или перешла в мир иной, я провожу учебный год в Арканзасе с отцом, а летние месяцы – здесь, с Лапочкой.

Есть одна вещь, о которой мы с Элорой постоянно говорили прошлым летом. Она не могла дождаться, когда ей исполнится восемнадцать лет и она уберется отсюда к чертям. А я не могла дождаться своего восемнадцатилетия, чтобы наконец вернуться домой. Насовсем. Я представляла, как стану помогать Лапочке в магазине, а потом буду сама заправлять им. Когда-нибудь.

Лапочка наблюдает за мной, заправляет мне за ухо прядь выбившихся волос, и я набираюсь смелости задать ей вопрос, который не могла озвучить раньше.

– Он связывался с тобой? – Я слышу страх в своем голосе. – Призрак Элоры? Или дух?

Лапочка усмехается:

– Боже, нет, Сахарная Пчелка. С чего бы вдруг Элоре захотелось общаться со старухой вроде меня? Кроме того, если Элора отошла в мир иной, у нее пока может быть недостаточно энергии для того, чтобы войти с кем-то в контакт. Порой духам требуется время, чтобы собраться с силами. И даже тогда у них могут быть силы только для того, чтобы общаться с одним человеком. Им приходится быть разборчивыми в том, какие каналы открывать. – Лапочка умолкает, а потом добавляет: – Для Элоры имело бы гораздо больше смысла контактировать с кем-то, с кем она была близка при жизни. С кем-то, с кем у нее уже возникала прочная связь.

Я знаю, что она говорит обо мне, но пока не готова поделиться с Лапочкой своими странными видениями.

– Ты знала, что Мэки получил предупреждение о ее смерти? В ту ночь, когда Элора пропала, – спрашиваю я, меня слегка знобит из-за кондиционера. – Смерть в воде.

Лапочка вздыхает и натягивает на меня одеяло.

– Я слышала об этом, – признается она. – Но предупреждение о смерти – это только предупреждение, которое означает, что смерть неподалеку. Это не всегда абсолютная истина.

Я помню старую историю о дяде Мэки. Однажды утром он постучался в парадную дверь Лапочки и передал ее первому мужу, моему деду, предупреждение о смерти, которое пришло ему за завтраком. «Смерть придет снизу», – сказал он им. И действительно, моего деда укусил огромный водяной щитомордник в тот же самый день на охоте. Он едва не умер ночью. Однако настало утро, а он все еще был жив. В результате потерял большой палец на ноге, но сохранил жизнь. И жил вплоть до сердечного приступа, который случился у него пару лет спустя. И никто его об этом не предупреждал.

Лапочка продолжает гладить меня по волосам. Из-за этого меня клонит в сон, и я с трудом удерживаю глаза открытыми, а старый ночной кошмар потихоньку всплывает на задворках моего сознания.

– Ты помнишь что-нибудь о Демпси Фонтено?

Лапочка поправляет мое одеяло.

– Ну, сказать по правде, я немного о нем знаю. Он жил отшельником далеко отсюда. – Она делает паузу, словно подбирая слова. – У него были странности, ходили слухи… – Лапочка умолкает и опять гладит меня по волосам. – Люди его не очень-то любили, даже до того проишествия.

– Ты не думаешь, что это он добрался до Элоры? – Слова даются мне с трудом. – Как до Эмбер и Орли?

– Нет, – отвечает Лапочка, а затем долгое время слышится лишь жужжание кондиционера и мягкое сопение спящего возле меня Сахарка. К тому времени, как она добавляет следующую фразу, я нахожусь уже слишком далеко, чтобы ее услышать.

– Не представляю, чтобы бедный Демпси Фонтено вообще до кого-нибудь добрался.