Владимир Кунгурцев - Блеск страха

Руки и ноги, находясь в одном положении, затекли. Владимир Сергеевич попытался пошевелить ими, но боль от впившихся веревок была невыносимой. Прикусив губы, Петров еле сдержал крик. Кто и куда его вез, Петров не знал и мог только догадываться.

Машину снова подбросило на кочке, еще минута и она остановилась. Хлопнув дверцей, водитель вышел, а затем, обращаясь к кому-то, сказал:

– Давай, забирай мента, а мне, извини, необходимо быть на месте.

Послышался смачный плевок, а затем отборный мат.

– Слушай, ты. Не хрена меня учить и подгонять, – с какой-то злостью ответил кто-то.

– Ладно, понял, – проговорил водитель. – Я пошутил.

Оставив водителя стоять около машины, неизвестный – тот, что возмущался, сделал несколько шагов и скрылся в каком-то небольшом здании, больше похожем на сарай.

Вернулся он через минуту, но уже не один.

Владимир Сергеевич прислушался. Мужчин, как он понял, было не менее трех. Вдруг до его слуха долетел знакомый голос, но сколько Петров ни старался вспомнить, кому он мог принадлежать, ничего не выходило.

Послышались шаги, и кто-то подошел к машине. Раздался металлический щелчок, и задняя дверца, за которой находился Петров, открылась. Неизвестный схватил участкового инспектора за ноги и потащил по полу кабины. Соскользнув на землю, Владимир Сергеевич ударился головой и потерял сознание.

Очнулся.

Открыв глаза, Владимир Сергеевич осмотрелся. В сыром, полутемном подвале, где он находился, недалеко от него находились двое парней, чем-то похожие на тех, которые ранее преследовали его. Но немного приглядевшись, он понял, что это были другие ребята.

Заметив, что лежащий на полу участковый инспектор милиции открыл глаза, один из парней улыбнулся.

– Вот видишь, а ты, дурак, испугался, – один из молодых людей обратился к другому. – Да как это дерьмо, – он плюнул, а затем указал взглядом на Петрова, – не тонут, а тем более не сдыхают. Если, конечно, мы ему в этом не поможем, – парень громко рассмеялся. – Ладно, – оборвал он себя, – хватит этих дискуссий и начнем разбираться. Шеф ждет. Желает как можно быстрее получить информацию.

Сделав несколько шагов и приблизившись к лежащему на полу Петрову, тот, который спешил получить информацию для шефа, со всего размаху ударил участкового инспектора ногой.

Задохнувшись от нехватки воздуха, Владимир Сергеевич охнул и сжался в комок. Второй удар в голову опрокинул его на бок. От резкой боли голова пошла кругом, изо рта пошла кровь. Тошнота подступила к горлу.

Не дав Петрову опомниться, его схватили за руки и рванули с пола. Стоять не было сил, ноги вдруг ослабели и подкосились. Неожиданно для Петрова и тех, кто его избивал, в стену кто-то уверенно и сильно постучал.

Остановившись, один из парней, видимо, старший, поднялся со своего места и вышел из помещения.

Вернулся через минуту.

– Итак, ребята, шеф просил быть «аккуратнее и ласковее» с этим ментом, – он замолчал. – Но, – нарушил он молчание, – есть одно небольшое «но».

Не поняв смысла сказанного, его товарищи молчали.

– А значит, – сделал паузу старший, – требуется бить больнее и бить до тех пор, пока эта задница, – парень протянул руку, указывая на Петрова, – сам лично не попросит остановиться.

Прошел час.

Остановив своих людей, старший группы поднялся со стула и передвинул его ближе к лежащему на полу Владимиру Сергеевичу, затем, глядя тому в глаза, сказал:

– Ну что, участковый, начнем, наверное, развязывать язык, – он посмотрел на товарищей. – Или будем продолжать молчать? – обратился он к Петрову. Но что-то вдруг вспомнил и улыбнулся. – Извини, забыл. Понимаю, ты хотел бы знать, что же от тебя требуют, – парень сделал паузу. – А требуется от тебя, во-первых, рассказать, что передал тебе твой друг Киселев? Я имею в виду информацию, которую тот получил от живого Скрябина. И во-вторых, куда мог спрятать Павел Егорович компрометирующие материалы, касающиеся высокопоставленных лиц? Ответишь – будешь жить. Ну, а если нет, не обессудь.

Наступила продолжительная пауза.

Подняв свой зад со стула, старший группы посмотрел на участкового инспектора милиции.

Но поняв, что милиционер говорить не собирается, возмутился. Гримаса недовольства появилась на его лице.

– Ну и что, сука, так и будем молчать или как?

Оторвав тяжелую голову от пола, Владимир Сергеевич взглянул на говорившего, однако отвечать не спешил.

– Старшой, – раздался голос из глубины помещения, – а этот-то, козел, улыбается. И как это тебе? Вот мне лично показалось, что он положил на тебя с прибором. Может, ему добавить, а?