Владимир Кунгурцев - Блеск страха

Протянув ее Петрову, он сказал:

– Угощайтесь, Владимир Сергеевич.

Но получив вежливый отказ, Бекташев вернул ее на место.

– Тогда кофе, чай, Владимир Сергеевич? – он слегка ухмыльнулся. – А может, что-нибудь покрепче?

Поведение хозяина офиса и благоприятная обстановка раскрепостили и успокоили Петрова. Напряжение, возникшее в начале приема, исчезло.

– Ну а что, Равиль Мухтарович, в общем-то, я и не против спиртного, но если только в пределах разумного.

Бекташев махнул головой, а затем повернув голову крикнул, вызывая в кабинет секретаршу:

– Люба, пожалуйста, нам коньяку грамм по сто, – но посмотрев на Петрова, он махнул рукой. – А давай двести! Правильно я говорю, Владимир Сергеевич?

– Верно, Равиль Мухтарович, – ответил Петров, – пить так пить.

От выпитого спиртного приятно закружилась голова. Отставив в сторону недопитый бокал с коньяком, Владимир Сергеевич посмотрел на Бекташева и поинтересовался:

– Равиль Мухтарович, мне не терпится узнать причину вашего приглашения, – он сделал паузу. – Как понимаю, я вам был нужен для решения каких-то вопросов. Это так?

– Ну что сказать! – ответил Бекташев. – Возможно, вы, капитан, в чем-то правы.

Бизнесмен замолчал, а затем задумался.

– В общем-то, – нарушил он свое молчание, – у меня действительно возникли кое-какие вопросы, которые я желал бы с вами обсудить. Если, конечно, вы не возражаете, Владимир Сергеевич.

– Я здесь, Равиль Мухтарович, значит, я согласен.

– Тогда имейте в виду, Владимир Сергеевич, то, о чем сейчас пойдет речь, важно не только для меня, но и для вас.

На лице Петрова появилось нескрываемое удивление.

– И что же это? – поинтересовался он.

Вынув изо рта сигару и положив ее в пепельницу, олигарх бросил взгляд на Петрова.

– Ну что ж, повторюсь, Владимир Сергеевич, что вы правы в том, что мне действительно необходимо поговорить с вами по возникшему у меня вопросу. Выслушав меня, вы поймете мое беспокойство. А вернее, желание установить истину, хотя, возможно, я сам виноват в произошедшем.

– Я вас слушаю, Равиль Мухтарович.

– Где-то лет двенадцать назад случилась непоправимая беда. Мой сын, Ноиль Бекташев, возвращаясь как-то с очередной гулянки домой за рулем «Волги», естественно, в нетрезвом состоянии, нарушил правила дорожного движения в районе правительственных дач и на большой скорости сбил мотоцикл, – он поднял еще не потухшую сигару и затянулся. – В результате этого погибло два ни в чем неповинных человека: женщина и ее сын, – Бекташев тяжело вздохнул. – Я, конечно, сожалел и сожалею до сих пор, однако, что случилось, то случилось. Но если вы, Владимир Сергеевич, имеете детей, то поймете меня и мое в то время состояние. Получив сообщение о случившемся, я тут же выехал на место и решил поговорить со старшим следователем, который находился в этот момент на месте ДТП и составлял протокол осмотра.

Поднявшись с кресла, Равиль Мухтарович сделал несколько шагов, затем остановился. Затянувшись и выдохнув сигаретный дым, он немного успокоился и вернулся в свое кресло.

– Пытаясь спасти сына, я предложил следователю крупную на то время сумму денег. Нахамив мне, тот стал отказываться от моего предложения. Однако в его глазах я заметил блеск жадности, но повторное мое предложение вновь было отвергнуто. Осознав бесполезность своей затеи, я решил уехать и тут же пошел к своей машине, но меня остановил следователь Шумов Николай Владимирович и…

– Подождите! – перебивая Бекташева, воскликнул Владимир Сергеевич. – Вы хотите сказать, что это был…

– Вот именно, – ответил Бекташев. – Это теперь, как вы поняли, Владимир Сергеевич, начальник городской милиции Шумов. Но в то время он был всего лишь старшим следователем в звании старшего лейтенанта милиции.

Он сделал паузу.

– И вот, – продолжил Равиль Мухтарович, – остановив меня, Шумов кому-то стал звонить. Затем, перекинувшись с кем-то несколькими словами, он передал мне трубку. В ту минуту я узнал того, с кем разговариваю. Это был начальник следственного отдела УВД, подполковник милиции Долинский Иван Григорьевич.

Посмотрев на Петрова, на лице которого выразилось удивление, Бекташев слегка улыбнулся.

– Да-да, Владимир Сергеевич, это и был начальник УВД полковник Долинский. Так вот, заверив меня в том, что все будет для сына на «мази», он попросил, чтобы я срочно приехал к нему обговорить данную ситуацию. Я, естественно, обрадовался и не теряя времени, поехал. Встретил он меня радушно, да так, как будто мы были с ним хорошими приятелями. После минутного разговора, не касающегося ДТП, Иван Григорьевич вдруг потребовал от меня такую сумму, которой я на то время еще не располагал. Однако я не стал отказываться. Деньги для меня ничего не значили, а вот сын… – Равиль Мухтарович замолк на полуслове. – Требуемую сумму я с трудом, но достал и думал, что спас сына. Но глубоко ошибался.